Творения. Книга вторая

Из действий миссионера и особенно из слов его видно, что он много приобрел опытности в деле миссионерства, а что всего лучше, действует с преданностью воле Божией.

Он, по окончании трехлетнего срока, на который он быль послан мной в Анадырск, изъявил было желание оставить служение в Анадырске, к чему его принуждают особенно семейные его обстоятельства (у него еще две дочери), но с первого слова моего согласился еще продолжать служение в Анадырске.

Таковое послушание его и те труды и трудности, какие он переносит в путях и прожитии на самом месте, достойны особенной награды и кроме того.

Во время прожития его в Анадырскге он большей частьй своими руками построил часовню; и во время голодовки живущих подле Анадырска Юкагир, принадлежащих Колымскому Ведомству и которым потому Гижигинское начальство не хотело помочь, деятельно помог им сколько уделением своих запасов безвозмездно, столько и тем, что достал и сам привез для них хлеба из Гижиги. Старшина Юкагирский прошением своим ко мне засвидетельствовал об этом. Причетник, бывший при миссионере, как безнадежный к дальнейшему и важнейшему служению при миссии, уволен от служения там и, по желанию его, и из духовного звания, и на место его послан более надежный из обучавшихся в Иркутской семинарии до философии.

Весьма желательно, чтобы Американская Компания открыла возможность завести торговлю с Чукчами, живущими на устье р. Анатьтра; тогда существование миссии в Анадырске будет обеспечено совершенно; но теперь оно сопряжено с большими затруднениями и немалыми издержками, ибо необходимые жизненные припасы, кроме рыбы, должно получать из Гижиги за 900 верст по пути, лежащему чрез пустыню, и для сего надобно миссионеру иметь своих собак, содержание которых, в случае неулова рыбы, очень затруднительно.

Находящийся при миссионере казак, данный ему в 1843 году начальником Охотска, по благорасположению нынешнего г. начальника Охотской области, (который кроме того обещает давать из своего жалованья на расходы по миссии по 30 руб. серебром во все время пребывания его в Охотске), остается еще при нем, а равно и толмачь, которыми миссионер очень доволен, и последнему из них мной дано в награду 75 руб. серебром. О положении ему постоянного оклада представлено ныне же Святейшему Синоду особым представлением.

Посланному в Анадырске причетнику поставлено в обязанность учиться Чукотскому языку.

Миссионер старается найти одного или двух мальчиков сирот или детей живых родителей, чтобы, обучив их грамоте, отправить в Новоархангельск для дальнейшего обучения; но никто не соглашается на это ни за что, точно также нельзя взять мальчика и из Тунгусов, и по одним и тем же причинам, т. е., они думают, что, отдавши их, они лишатся их навсегда, и потому изучение Чукотского и Тунгусского языков пока еще в Новоархангельской семинарии быть не может.

6 ч. утром отправились мы из Гижиги и, проехав 3 селения на расстоянии 850 верст, 19-го после полудня прибыли в Ямск, где с 1843 года открыт новый приход и отстраивается новая церковь.

С самого прибытия до 22-го ч. занимался пересмотром церковных дел, поверкой книг и преимущественно приготовлением церкви к освящению.

Церковь здесь деревянная, построена прочно и с умением из лиственничного леса, с куполом по средине храма и с колокольней над входом. Иконостас сделан из дерева с 4 образами, из коих два в серебряных ризах; (утварь, книги и прочее выписаны на ассигнованную от казны сумму, но еще не привезены).

Так как внутри церкви успели приготовить все необходимое к освящению храма, то 22-го совершено мной освящение по чиноположению Архиерейскому во имя Благовещения Пресвятой Богородицы; после литургии говорено поучение приличное торжеству.

23 отправлял литургию и после оной поучал народ.

Священник здешний Правоверов (из кончивших курс семинарии) до определения к сей церкви служил в Камчатке, где, он по своему немиролюбивому характеру неоднократно попадал под замечания, а напоследок был под запрещением ему священнодействия. В первое путешествие мое по Камчатке, он от служения в Камчатке уволен и переведен был в Охотск, поставлен был на служение при тамошнем соборе в уважение его бедности и многочисленного семейства; отсюда он определен в Ямск в надежде, что он, наконец, испытав для него следствия неуступчивости и заносчивости своего характера, будет смирять себя, в чем он и дал мне самое по-видимому искреннее и верное обещание, но вышло иначе. Лишь только прибыль он в Ямск, немедленно начал ссориться с церковным мастером Якутом, сосланным за ябеду, и с другими, начал обходиться с прихожанами совсем не по-пастырски, и потому в проезд ревизовавших на него и были жалобы, которые повторены ныне и мне. Все сии жалобы, хотя и не очень важны сами по себе, ибо касаются только вообще дурного и грубого обхождения его с прихожанами; и вероятно, если бы в сем приходе не было Якутов, сосланных сюда за ябеду и воровство, то, наверное, никто бы не сталь жаловаться на священника, ибо жалобы на него были исключительно от Якутов.