Творения. Книга вторая

В числе прихожан здешних, как выше сказано, находятся Китайские подданные, Нигидальцы, всего 25 душ, которые христианские обязанности исполняют и поучения слушают охотно. О Нигидальцах и прочих инородцах, поименованных ниже, все отзываются весьма хорошо. Они вообще все живут опрятно, гостеприимны и любят помогать нуждающимся, более чем Тунгусы; имея лучшее хозяйство и потому более средств к пропитанию своему, они всегда помогают нашим Тунгусам во время их голодовок. Рассказывают: один Тунгус в давнее время, по обычаю своих предков язычников, во время перекочевки своей с места на место, бросил дорогой умирающую жену свою, покрытую струпьями; ее нашел по случаю какой-то Нигидалец и, как Евангельский Самарянин, привез ее к себе в дом, обмыль ее и потом более чем тот Самарянин, сделал для нее: он сам со своей женой ходил за ней во время болезни ее, лечил ее, чем мог, и когда она выздоровела, кормил и одевал ее до смерти. Из некрещенных Нигидальцев многие оказывают расположение к принятию христианства; но одних из них страшит, (и конечно напрасно и без основания) то, что, быть может, они думают, после того, как они окрестятся, Русские переселять их на другое место; другие говорят, что мы еще молоды и не можем воздерживаться от грехов, а когда будем постарше, окрестимся. Об искреннем же и редком усердии к принятию христианства донесено мной в особом рапорте. Нигидалец этот, называвшийся прежде Нерсобо, а ныне Афанасий, вдруг возымел желание окреститься и такое сильное, что не мог спать спокойно, и как будто кто-нибудь невидимо принуждал его к тому. Он, не смотря ни на дальность, ни на трудность пути, немедленно отправился со всем своим семейством туда, надеялся видеть священника, питаясь дорогой тем, что удастся упромыслить. Два месяца шел он в лодке, и, когда реки покрылись льдом, на нарточке тащил своих детей и, пришедши на Бурукан, 20 дней терпеливо ждал священника. И все это он делал единственно с тем намерением, чтобы принять святое крещение, и принял его с видимой радостью.

Под именем Нигидальцев разумеются вообще все прочие инородцы в вышеупомянутом моем

означенные, как, то: Шемагирцы, Наткунцы, Аимканцы, Оргутцы и Чукчагирцы, а Удсткие жители всех их называют Китайцами. Все они одного происхождения и считают наших Тунгусов своими родниками, и женятся на их дочерях, и говорят, что предки их ушли из наших границ по какому-то случаю для них стеснительному. Разные же наименования их показывают или разные роды, или разные места, с которых пришли их предки; так, напр. Аимканцы происходят от тех, которые пришли с реки Аима, впадающей в Маю, а Чукчагирцы есть в Колыме. Язык у них один и тот же — Тунгусский. Число всех их полагают до 800 душ человеческих.

Постоянной подати Китайцам они не платят, а с них берут. что можно и с кого попадет, приезжающие к ним для торговли Манджурцы, и то более в виде подарков, чем подати; и они не знают, чиновники ли это Китайские или просто торговцы; впрочем они воздают им почести, приличные чиновникам. Манджурцами, как они, так и Даурцы и прочие, живущие на левом берегу Амура, называют вообще всех приезжающих к ним из-за Амура и с верху. Некоторые из Нигидальцев говорят, что они согласны платить ясак Русским, только с тем условием, чтобы их не переселять никуда с их места жительства.

Прибьтием в Аян из Удского кончилось мое путешествие по твердой земле, начавшееся с 31 августа 1846 и продолжавшееся 175 дней, не считая времени прожития на местах и плавания по морям. Всего же времени путешествия моего, со дня отбытия моего из Новоархангельска (с 9 мая 1846 г.) и до нынешнего 3-го прибытия моего в Аян, прошло 422 дня, из коих 62 дня плавал по морям, 15 дней плыл в байдаре и байдарках, подле 6epeia моря в Удское и обратно, 16 дней шел вверх по рекам Камчатке и Уде на ботах и лодках, 6 дней ехал летом на верховых лошадях и 94 дня ехал Зимой в повозочке на собаках, оленях и лошадях (в одном месте кладь везена была на быках). Всего же времени, проведенного мной в путешествиях, было 198 дней; остальное же за тем время проживал в разных местах, а более всего в Петропавловске, где я пробыл 63 дня. Расстояния в сих путешествиях пройдено до 9000 верст сухим путем и рекой и более 7000 морем, а если к сему присовокупить путешествие в Удское в байдаре и байдарках до 750 верст, обратный путь из Аяна в Новоархангельск морем по прямому направлению 5698 верст, то всего расстояния путей будет не менее 22 ¹/₂ тысяч верст[59].

Слава и благодарение Господу Богу моему! Как ни продолжительно и ни трудно было мое путешествие в разное время года, в разных местах, между разными людьми, в разных экипажах, при разных способах и средствах и прочее, я был можно сказать совершенно здоров (ибо троекратное страдание от поветрия кашлем нельзя считать даже болезнью при тех трудах и трудностях, какие можно испытать и отчасти испытали мы в таком путешествии); равно были здоровы и бывшие со мной; никто из них не потерпел ничего слишком неприятного или вредного для здоровья.