Творения. Книга вторая

Дома для помещения священнослужителей по всем приходам, кроме Гижигинского, казенные; в Петропавловске, купленные на пожалованную Святейшим Синодом сумму, а в прочих приходах частью куплены на церковные деньги, и частью построены усердием прихожан. В Тауйске дом строится на казенную сумму. При многих церквах есть казенные квартиры и для причетников; а в Аяне для всего причта квартиры от Компании, а также и жалованье (780 руб. серебр.).

Паства Камчатских и Охотских церквей, говоря вообще, в духовном отношении много улучшилась в сравнении с тем состоянием, в каком она была за 4 года. Уклоняющихся от исполнения христианских обязанностей стало очень немного; сделанное мной распоряжение — явных грешников не приобщать — имело большое влияние и в особенности на тех, кои имели наложниц, или жили в беззаконном союзе.

Тунгусы так же добры и кротки, как были, а ныне, имея возможность видеть служение Божественной литургии и приобщаться Святых Таин в местах своего кочевья (чего они прежде были лишены), сделались, можно сказать, еще усерднее, к церкви и исполнительнее в своих христианских обязанностях и, оставляя шаманство, становятся тверже в вере. Но здесь нельзя не сказать, что Тунгусы, кочующие близ Аяна, гораздо хуже своих собратьев, живущих в Охотске и далее. Причиной этому вероятно частое их сношение с Якутами и торгующими.

Камчадалы в последние годы более прежнего оказали усердие к построению церквей и часовен; и в этом отношении прихожане Лесновской, а ныне Палланской церкви, превзошли всех, они, не смотря на трудность перевозки и доставки леса, не более, как в два года, перенесли церковь, тогда как Мильковские крестьяне не могли кончить построение своей церкви, которая в первое мое путешествие была на половину сделана. Вследствие данного мной позволения строить часовни во всех селениях, в Камчатке выстроены две часовни, и в 3-х селениях хотят сделать то же.

Олюторцы и Чукчи продолжают присоединяться к (нашей) церкви; а крестившиеся прежде без всякого принуждения исполняют христианские обязанности, и совратившихся в язычество и шаманство не замечается.

И даже Якуты, по-видимому, делаются лучше, что можно заключить из того, что не слышно шаманства, и многие просят служить молебны.

Одни только Коряки еще остаются по-прежнему глухи к проповеди Слова Божия. В прошедшие 4 года из них окрестился только один.

Теперь следует сказать о Русских, живущих в местах мной ныне посещенных, число коих будет более 1000. Говоря о них вообще, в духовном отношении они стали лучше прежнего; но, чтобы сколько возможно вернее сказать о них, надобно говорить почти порознь о каждом месте.

Русские, живущие в Петропавловске, отличаются от прочих своей набожностью, усердием к церкви и любовью к пастырям; не исполняющих христианских обязанностей, можно сказать, нет между ними никого; даже очень немного и таких, которые бы требовали напоминания о том. В каждый воскресный и праздничный день почти всех можно видеть в церкви и при самом начале службы; даже в зимнее время, как и прежде приходят к заутреням, бывающим по утру, не только почетные мужчины, но и жены их.

К субботним урокам, преподаваемым в церкви для детей после вечерни, собираются почти дети, а с ними иногда остаются для слушания и взрослые, и даже чиновники. Можно сказать, что почти нет из них ни одного, который бы в течение года не принес чего-нибудь в дар церкви; лучшим доказательством их усердия к церкви и ее благолепию служит пожертвованное архиерейское облачение и проч., о чем упомянуто выше; и наконец даже самые те, прежде явно предавались гибельному пороку пьянства, в последнее время стали воздержаннее, по крайней мере скрываются.

Нельзя не отдать и здесь должной справедливости, что улучшению Петропавловской паствы много содействовал бывший здесь протоиерей Громов своим примерным исполнением обязанностей его, поучениями, внушениями, обличениями и благоразумною строгостью.

Из прочих Русских живущих в Камчатской области, сделались лучшими крестьяне Ключевского селения. По удалении от них кабака, они стали посещать церковь и прилежнее заниматься делами хозяйства. В Большерецких и Мильковских крестьянах улучшения не замечается никакого, напротив того, первые приносили жалобу на своего священника, а по суду оказались виновными в явной клевете, а другие перестали делать вклады в церковь, и оказали явное нерадение относительно построения в их селе церкви, впрочем, в последнем виновен почти один только староста их.

Торгующие мелкие приказчики, разъезжающие по Камчатке (число которых время от времени увеличивается более и более), позволяя себе многое, делают немало вреда в нравственном отношении даже в самом быту Камчадалов.