Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Божественный Апостол, зная, что лукавые бесы [всегда] преследуют людей добродетельных, убеждал фессалоникийцев [850] и писал им, что у него не было перед ними слова ласкательства, как у лицемера (вероятно, таковым считали они его); не было видов корысти, как у человекоугодника, и не искал он у кого-либо славы (1 Фес 2:5–6), как тщеславный. О гордыне он умолчал, поскольку [всем] было явно свойственное для него смиренномудрие, очевидны бесчисленные гонения, [которым он подвергался за веру], телесные страдания, величайшая нестяжательность и невежество в слове: «Хотя я и невежда в слове, но не в познании» (2 Кор 11:6). [851]

«Услышавшие звук труб пришли проверить слух, и узнали, что [возвратившиеся] из плена строят храм Господу Израилеву». [852] Трубы, звук которых услышали нечистые бесы, суть логосы добродетели и ведения. [853]

Звук же этих логосов суть добродетельные дела и твердость [благих] нравов тех, которые через покаяние восходят от порока к добродетели и от неведения к познанию Бога. [854]

«Пришли они к Зоровавелю и к Иисусу и к главам поколений, и сказали им: будем и мы строить с вами, потому что и мы, как и вы, слушаемся Господа вашего, и Ему приносим жертвы». — Зоровавель есть ум, посвящающий себя [духовно­му] деланию, а Иисус — ум, отдающийся [целиком] созерцанию. [855]

Главы же поколений суть силы души, которые приводятся в движение способами добродетели и логосами ведения. [856] И к ним приходят нечистые бесы гордыни и тщеславия, человекоугодия и лицемерия, говоря: «Мы будем строить с вами храм Господу». Ни один из этих лукавых бесов никогда не может воспрепятствовать рвению добродетельного человека; поэтому бесы, коварно обходя молчанием недостатки в добродетелях у подвизающихся, с притворной горячностью содействуют усилиям их, чтобы целиком подчинить себе мысль подвижников и, нарушив равновесие весов смирения, тайком увести их в другую обитель, а не в ту, какой они собирались достичь. Поэтому злодеи и говорят: «Мы, как и вы, слушаемся Господа вашего». [Словно] не ненавидят они целомудрие и не гнушаются постом. Не к раздаянию имущества, не к страннолюбию, не к псалмопению, не к занятию чтением [Священного Писания], не к высочайшим из наук, не к спанью на голой земле, не к бодрствованию и не к остальному прочему, чем определяется жизнь по Богу [побуждают они людей], но склоняют их обращать внимание только на самих себя, внушая, что они являются целью и причиной [всего] тварного. Ибо других бесов подвижник быстро распознает и легко уклоняется от пагубы, причиняемой ими; этих же, якобы содействующих ему на ристалище добродетели и как бы желающих вместе с ним строить храм Господу, может распознать лишь ум, достигший самых высот [преуспеяния], когда он, [оказавшись] вне пределов своего разума, всегда вмещающего [разные представления], а также вне пределов своего живого существа, всегда пребывающего в действии, достигает разделения души и духа. [857]

Другими словами, это происходит, когда ум способен распознать, какие из дел и мыслей суть душевные, то есть естественные виды и движения добродетели, а какие — духовные, то есть превышающие естество и присущие Богу, а поэтому и дарованные природе [человеческой только] по благодати. [858]

«Составов и мозгов» (Евр 4:12) [859] — под ними следует понимать в целом подобающее или неподобающее соединение способов добродетелей с духовными логосами. [860]

«И судит помышления и намерения сердечные» (Там же), [861] то есть невидимые и глубинные отношения к названным [логосам], а также незримые причины их в душе. [862]

«И нет твари сокровенной» — разумеется, это сказано о нас, которым кажется, что [удается нечто] скрыть, — «все обнажено и открыто» (Евр 4:13), то есть обнажено и открыто не только совершенное и подуманное нами, но и то, что мы еще совершим и помыслим в будущем. Изрекая: «И нет твари сокровенной», Писание, вероятно, имеет в виду будущие деяния и мысли, а не те, которые уже совершились, ибо совершившиеся явны и нам самим, и другим, не говоря уже о Боге, обладающем предведением всех веков: бывших, настоящих и будущих. Он предвосхищает естественное ведение, касающееся происхождения всего, причем предвосхищает это ведение, исходя не из сущих, но из Самого Себя. Ибо только один Бог, как Виновник сущих, есть естественное Ведение; более того, Он есть Само-Ведение как обладающий по природе ведением Самого Себя, и это ведение Его превышает [всякую] причину. Своей Беспредельностью Он совершенно и во всем бесконечно превосходит самый беспредельный разум, вследствие чего Он, во всяком смысле и всяким способом, является Творцом ведения, таким образом определяемого, и недоступен для любого знания, постигаемого умом или изреченного в слове. [863]