Творения, том 2, книга 2

Не сказал он Богу: к кому Ты посылаешь меня? Зачем заставляешь меня переносить такие опасности и посылаешь меня ко вдовице на крайний голод? Разве нет других людей более богатых, которые в состоянии облегчить мою бедность? А я предпринимаю столь далекий путь, чтобы встретить вдовицу в самом средоточии бедствий, и не только вдовицу, но и бедную? Обрати внимание, как ничего такого не сказал слуга Божий, потому что надеялся на своего Владыку, который из невозможного делает возможное. "Пойди", сказал Он, "в Сарепту Сидонскую. И вот, там женщина вдова собирает дрова" (3Цар.17:9-10). Для чего же ты идешь дальше, Илия? Для чего прибегаешь к вдовице? Ты видишь преддверие бедности, – не спрашивай о степени нищеты; ты видишь вход (в обиталище) бедности, – не спрашивай о том, что есть внутри. Куда входишь ты, Илия? Ты видишь собирающую дрова, и просишь у ней пропитания? Однако он, имея залогом слово Владыки, пошел и вступил в беседу со вдовицей. Что же говорит он? "Дай мне немного воды напиться" (ст. 10). Видишь ли мудрость Илии, как он не вдруг начал с большего, но наперед с того, что менее дорого (стоило)? Не сказал он: дай мне хлеба, но: принеси ми воды. Прежде он просит воды, полагая, что, если она имеет воду, то может иметь и хлеб. Принеси ми, говорит, мало воды. Вдовица пошла и принесла ему, и он напился. И, таким образом получив надежду, он говорит: "возьми для меня и кусок хлеба поесть" (ст.11). Она отвечает ему: "жив Господь Бог твой! у меня ничего нет печеного, а только есть горсть муки в кадке и немного масла в кувшине; и приготовлю это для себя и для сына моего; съедим это и умрем" (ст.12). Что же Илия? "Пойди", говорит, "прежде сделай небольшой опреснок для меня и принеси мне; а для себя и для своего сына сделаешь после" (ст.13). Что делаешь ты, Илия? Пусть будет так, ты хочешь хлеба; почему же требуешь себе особо и прежде? Не должен ли ты благодарить, если будешь есть вместе с детьми? Ты хочешь один быть сытым, а детей уморить голодом? Я хочу, говорит он, не уморить, а облагодетельствовать. Я знаю щедрость моего Владыки. Вдовица же не смутилась, не подумала ничего непристойного и не сказала: ты произвел этот голод, и остатками от голода хочешь напитаться у меня? Не сказала: ты прошел столько стран и пришел ко мне уморить голодом моих детей, будучи сам виновником голода? Но эта жена, достойная Авраама, пошла и сделала по слову пророка; и можно было видеть, как вдовица оказалась гораздо гостеприимнее самого Авраама. Тот, будучи богатым, угостил ангелов; а эта, ожидая смерти от голода, угостила пророка. Можно было видеть, как была презрена природа и почтено гостеприимство; можно было видеть, как отвергнута была утроба и принят пророк; весь сонм детей она положила во гроб, потому что, сколько зависело от произволения вдовицы, они уже мертвы, но по человеколюбию Божию продолжают жить и укрепляться в силах. Я не знаю, как мне восхвалить эту вдовицу: как она презрела детей и оказала гостеприимство, как не оцепенело самое естество ее, как не извратилась утроба, как не расторглись внутренности при виде целого сонма детей, имевших погибнуть от голода. Но она была выше всего этого и оказала гостеприимство пророку. Когда же пророк получил хлеб и вкусил, то потом воздал награду; вдовица посеяла гостеприимство, и тотчас пожала колос этого гостеприимства. Что говорит ей Илия? Жив Господь, "мука в кадке не истощится, и масло в кувшине не убудет" (ст.14). И сделалась правая рука вдовицы точилом, а левая гумном и снопами, в нужде приносившими плод и по слову пророка питавшими вдовицу. Дом вдовицы стал точилом и гумном; не роса, не дождь, не весна, не осень, не лето, не зной. не сила ветров, не перемена времен, а только одно слово, сказанное пророком и притом произнесенное по его собственному решению, доставляет изобилие вдовице.