Творения, том 6, книга 1

2. Отсюда можно видеть беззаконие десяти колен, в том, что не только начали междоусобную войну и подняли оружие на своих братьев, но и соединились с чужеземцами и иноплеменниками и, будучи обязаны даже не иметь с ними простого общения, призвали их к себе на помощь, вооружились вместе с ними и восстали против своего города. Они побудили иноплеменника Рецина идти против их столичного города. И обстоятельства войны были неравны. У тех было бесчисленное войско, и города, и племена, и народы; а здесь ничего такого но был один только столичный город, так что сила Божья открылась со всей ясностью. Тогда как здесь никто не брал оружия, не выходил и не противоборствовал, злые замыслы тех разрушились. "Но не могли", говорит пророк, "завоевать" (и не возмогоша разорити его). Что же препятствовало этому? Не что иное, как рука Божья, которая невидимо отражала их. Впрочем, как я сказал, Бог хотя и отвратил войну, но от страха не тотчас избавил. "И было возвещено," говорит, "дому Давидову, как[2] Сирияне расположились в земле Ефремовой, и всколебалось сердце его и сердце народа его" (И возвестися в дому Давидове, яко совещася Арам со Ефремом, и ужасеся душа его и душа людей его). Когда Бог намеревается совершить что-нибудь необыкновенное, то Он не вдруг совершает чудо, но сначала попускает тем, к которым оно относится, чувствовать бедствия, чтобы по избавлении от бедствий они не оказались неблагодарными. Так как многие из людей, частью по гордости, частью по беспечности, забывают бедствия по избавлении от бедствий, или, не забывая, приписывают успехи самим себе, то Бог попускает им сначала потрясение от скорбей, а потом освобождает от затруднительных обстоятельств. Так точно Он поступил и здесь. Он попустил, чтобы сердца их пришли в трепет, попустил быть великой скорби, а потом и послал избавление. То же Он сделал и с великим Давилом. Намереваясь вывести его на борьбу и воздвигнуть руками его славный трофей, Бог сделал это не в начале войны, но оставил израильтян мучиться от страха в течение сорока дней, и когда они уже отчаялись в своем спасении, когда иноплеменник произнес бесчисленное множество укоризн, и, не смотря на то, никто не осмеливался выйти и противостоять врагу, тогда только, именно тогда, когда они признали свое поражение и слабость их сделалась явной, Он вывел на борьбу этого отрока и совершил дивную победу. Если и после этого, после такого обнаружения их слабости, спасенный царь, побуждаемый ненавистью и завистью, строил козни Давиду и, предавшись страсти, оказался неблагодарным к благодетелю, то чего не сделал бы он, если бы Господь не доказал таким очевидным образом трусости как его, так и всего войска? То же самое, как можно видеть, Бог делал и во многих других случаях. Точно так делается и здесь. Намереваясь освободить иудеев от войны и избавить их от оскорблений, Он попускает им сначала чувствовать бедствия. "И всколебалось," говорит пророк, "сердце его и сердце народа его, как колеблются от ветра дерева в лесу" (и ужасеся душа его и душа людей его, якоже в дубраве ветром восколеблется). Пророчеству свойственно – обнаруживать сокровенные чувствования людей. Так и здесь он выражает состояние души каждого из них и для ясности приводит сравнение, чтобы показать силу скорби. И поколебалась, говорит, душа их, смирилось высокоумие; они отчаялись в своем спасении, думали, что находятся в крайности, не ожидали ничего доброго, и каждый из них сокрушался собственными помыслами. Что же Бог? Он предсказывает избавление и потом совершает его, чтобы они опять не приписали освобождения города кому-нибудь другому, Он посылает пророка возвестить будущее. "И сказал Господь Исаии: выйди ты и сын твой Шеар-ясув навстречу Ахазу, к концу водопровода верхнего пруда, на дорогу к полю белильничьему, и скажи ему: наблюдай и будь спокоен; не страшись и да не унывает сердце твое от двух концов этих дымящихся головней, от разгоревшегося гнева Рецина и Сириян и сына Ремалиина" (и рече Господь ко Исаий: изыди во сретение Ахазу, ты, и оставшийся Иасув сын твой, к купели горняго пути села белилнича, и речеши ему: блюди еже молчати, и не бойся ниже душа твоя да изнеможет: ниже убойся[3] от двою древу главень дымящихся сих; егда бо гнев ярости моея будет паки изцелю) (ст. 3, 4). Что значит: "выйди навстречу" (изыди во сретение)? От страха и скорби царь не был спокоен и не мог оставаться дома, но, как обыкновенно бывает с осажденными, постоянно выходил, обозревал стены, подходил к воротам, распоряжался и исследовал, в каком положении находятся дела неприятелей. Потому Бог и говорит: "выйди навстречу". А что значит: "ты и сын твой Шеар-ясув" (ты, и оставшийся Иасув сын твой)? "Шеар-ясув" (Иасув) на еврейском языке значит: обращение и деятельность. Потому и Иессей, посылая Давида к братьям его, говорил: "и Иасув их возмешь"[4], т.е. скажешь мне об их обращении и о том, что они делают (1 Цар. 17:18).