Творения. Том первый. СЛОВА.

Приступите же со мной к прославлению Афанасия и подайте помощь мне, который затрудняюсь в слове и, желая большую часть прейти молчанием, останавливаюсь на каждом его деянии, не умея отыскать превосходнейшего, как трудно бывает это находить в теле, со всех сторон одинаково и прекрасно отделанном; ибо что ни представится, все то оказывается прекрасным, всем тем увлекается слово. Итак, пусть разделит со мной его доблести всякий, кто хочет быть вещателем ему похвал и свидетелем; пусть все вступят в прекрасное друг с другом состязание: мужи и жены, юноши и девы, старцы с юными, священники и народ, отшельники и подвизающиеся в общежитии, любители простоты и строгой точности, ведущие жизнь созерцательную и деятельную! Пусть восхваляют: кто как бы бесплотность и невещественность его в пощениях и молитвах, а кто – бодрость и неутомимость в бдениях и псалмопениях, один – предстательство за нуждающихся, другой – противоборство превозносящимся или снисходительность к смиренным; девы – невестоводителя, супруги – наставника целомудрию, пустынножители – окрыляющего, пребывающие в общежитии – законодателя, любители простоты – руководителя, ведущие жизнь созерцательную – богослова, живущие в веселии – узду, бедствующие – утешителя, седина – жезл, юность – детовождение, нищета – снабдителя, обилие – домостроителя! Думаю, что и вдовы восхвалят покровителя, сироты – отца, нищие – нищелюбца, странные – страннолюбца, братия – братолюбца, больные – врача, подающего всякое врачевство и от всякой болезни, здравые – охранителя здравия и все – всем бывшаго вся (1 Кор. 9:22), да всех или как можно большее число людей приобрящет.

11. Итак, все сие, как сказал я, пусть почтят удивлением и похвалами другие, у кого столько досуга, чтобы дивиться и малым его совершенствам! А когда называю малыми, говорю сие, сравнивая его с ним же самим и сличая доблести его с его же собственными. Ибо не прославися, как сказано, прославленное, сколько оно ни славно, за превосходящую славу (2 Кор. 3:10). Между тем и немногих из его доблестей достаточно было бы другим для прославления. Но мне, которому непозволительно, оставив слово, заняться чем-либо маловажным, и в его совершенствах надобно обратиться к главнейшему. Впрочем, сказать что-нибудь достойное его красноречия и душевных качеств есть дело Божие, а для Бога и сие слово.

12. Процветали и прекрасно текли некогда наши дела; тогда во дворы Божии не имело доступа это излишнее, сладкоречивое и ухищренное богословствование. Напротив того, сказать или услышать о Боге что-нибудь новое и удовлетворяющее одному любопытству значило то же, что играть в камни и скоростью их перекидывания обманывать зрение или забавлять зрителей разнообразными и женоподобными движениями тела. Простота же и благородство слова почитались благочестием. Но после того как Сексты и Пирроны и охота к словопрениям подобно какой-то тяжкой и злокачественной болезни вторглись в наши церкви, пустословие стали почитать ученостью, и, как в Книге Деяний говорится об афинянах (17:21), мы ни во чтоже ино упражняемся, разве глаголати что или слышати новое; с сего времени какой Иеремия, один умеющий составить плач, равномерный страданиям, оплачет наш позор и омрачение! 13. Начало сему бешенству положил Арий,[167] соименный умоисступлению, который и понес наказание за необузданность языка, по действию молитвы, а не по болезни прияв конец жизни в нечистом месте и расседшись, как Иуда, за равное с ним предательство Слова. А другие, наследовав сей недуг, составили из нечестия науку; они, ограничив Божество Нерожденным, изгнали из Божества не только Рожденного, но и Исходящего, чествуя Троицу одним общением имени или даже и того не соблюдая. Но не так учил сей блаженный, поистине Божий человек и великая труба истины. Зная, что Трех сокращать в одно число безбожно и есть нововведение Савеллия, который первый выдумал такое сокращение Божества, а также Трех разделять по естеству значит вводить в Божество странное сечение, – он и прекрасно соблюл единое относительно к Божеству, и благочестно научил признавать Трех, относительно к личным свойствам, не слив Их воедино и не разделив на трех, но пребыв в пределах благочестия через избежание как излишней преклонности к тому или другому, так и излишнего сопротивления тому и другому. 14. И сим, во-первых, на святом соборе в Никее, среди сего числа избранных мужей, которых Дух Святой собрал воедино, он, сколько зависело от него, прекратил недуг. И хотя не был еще возведен в сан епископа, однако же удостоен первенства между собравшимися, ибо добродетель уважалась не менее степеней.