Творец сновидений

В свое время «на чай» давали за услуги, выполненные быстро и расторопно. Это была своего рода компенсация, дополнение к низкому заработку определенного класса служащих. Это понимали и принимали. Но еще в моем веке туризм дал понять развивающимся странам, что туристы — это превосходные копилки, и — таким образом — возник прецедент, очень быстро покоривший все страны, в том числе и родные страны туристов. И теперь — зная о той выгоде, которую можно извлечь — все носящие униформу поставляли клиентам не всегда нужное и не всегда законное с самой любезной улыбкой. Армия ливрейных покорила мир. После тихой революции в ХХ-ом веке, едва мы выходим из дома, как превращаемся в туристов граждан второго сорта, которых не зная жалости, эксплуатируют улыбающиеся легионы. О, с каким коварством они одержали победу! В любом городе, который я имею честь посетить, ливреи бросаются мне навстречу и тщательно смахивают с меня несуществующие пылинки, суют в руки никому не нужные брошюры, пересказывают размышления синоптиков, перебрасывают мостки через ближайшую лужу. Держат над моей головой раскрытый зонтик, если день солнечный; продолжают держать зонтик, если день дождливый; освещают мой путь ультра-инфра-фиолетово-красным фонариком, если день выдался облачным; извлекают якобы торчащую нитку из пуговицы на моем поясе, чешут мне спину, подбривают сзади мою шею, застегивают ширинку на моих брюках, полируют мне туфли — и улыбаются, улыбаются, улыбаются… Проклятье, каким бы роскошным местом стала вселенная, если бы мы все стали блестящими, скрипящими, Носящими Ливреи. Как бы мы тогда все улыбались друг другу!..

Заведение, куда меня доставил лифт, располагалось на шестидесятом этаже. Только тут я понял свою ошибку — следовало заказать столик по телефону еще из отеля. Все столики в зале были заняты. Я не учел, что завтра на Дрисколле должен был состояться праздник. Распорядитель записал мое имя и извинился за те пятнадцать-двадцать минут, которые мне придется обождать. Ничего не оставалось, как отправиться в один из баров, где я заказал пиво.

Потягивая из кружки, я огляделся по сторонам. Напротив, в другом конце фойе, в полумраке виднелся еще один такой же бар. Толстощекое лицо, привлекшее мое внимание, показалось знакомым. Очки, надетые мной и достойно заменяющие подзорную трубу, помогли внимательно изучить интересующее меня лицо, на этот раз в профиль. Волосы, это ясно, другого цвета, да и кожа несколько темнее. Зато нос и уши, безусловно, те же самые.

Я встал и направился через фойе, но меня остановил официант, пояснив, что я не могу выносить спиртные напитки за пределы бара. Мои объяснения, что я иду в бар напротив, вызвали на его лице любезнейшую улыбку и предложение помочь мне отнести кружку. Я прикинул, что дешевле обойдется купить новое пиво — руку он держал на уровне пояса — и сказал, что мою кружку он может выпить сам.

Толстяк сидел один. Перед ним на столике, тоже в одиночестве, стоял бокал с чем-то ярким. Очки я снял и спрятал, пока подходил к столику.

— Позвольте присоединиться, мистер Бэйкер? — произнес я фальшивым фальцетом.

Он чуть подскочил внутри собственной оболочки, отчего по слоям жира на какой-то миг пробежали волны. Объективы глаз величиной с блюдце фотографировали меня, и я знал, что машинка внутри его черепа, как дьявол на тренажере, уже набрала полные обороты.

— Видимо, вы ошиблись… — начал он, улыбаясь. — Нет, это я ошибся, — нахмурившись, поправился он, — прошло столько времени, Фрэнк, мы оба изменились…

— …надев походные сюртуки, — я окончил за него фразу нормальным голосом.

Уже сидя напротив него за столиком, я с интересом наблюдал, как он, действуя словно арканом, привлек внимание официанта, а потом и его самого.

— Что ты сегодня пьешь?

— Пиво. Любого сорта.

Официант принял заказ и удалился.

— Ты ужинал?

— Нет. Я сидел напротив и ждал места в ресторане, когда заметил тебя.

— А я поужинал, — сообщил он. — И не возникни у меня желания заглянуть сюда на минутку, мы бы не встретились.

— Странно, — сказал я.

— Что?

— Вер, вер. Грин, Грин.

— Боюсь, я что-то не понимаю. Это что, какой-то пароль, и я должен дать отзыв?

Я чуть пожал плечами.

— Можешь считать это молитвой-проклятием для моих врагов. Что новенького?

— Ну, теперь, когда ты здесь, нам, конечно, нужно поговорить. Я могу присоединиться к тебе?

— Само собой, Билл.

И когда, наконец, объявили заказ Л. Дж. Коннора, мы перешли за столик в одной из многочисленных комнат ресторана, занимавшего весь этаж Башни. Отсюда мог бы открыться прекрасный вид на залив, но небо затянуло тучами, а над свинцовыми волнами океана лишь изредка мигали огни буев и еще реже вспыхивал случайный прожекторный луч. Аппетит Бэйкера не погиб окончательно, и он заказал себе полный ужин. Пока я лишь наполовину прикончил бифштекс, он торжественно похоронил в своей утробе многочисленную кавалькаду спагетти в сопровождении не менее внушительного эскорта из кровяной колбасы и — поставив на этом крест — перешел к десерту и кофе.