Творец сновидений

Споткнувшись, я отступил и принялся бормотать по-пейански. И тогда я ощутил находящийся совсем рядом энерговвод. Я не мог не почувствовать его. В то же мгновение Фрэнк Сандо начал становиться все меньше и меньше, а Носящий Имя — все больше и больше, и от кивка головой в небе раскатился хриплый гром. Я вскинул левую руку к раскалившемуся небу, и оно ответило молнией. Вспышка ослепила меня и волосы встали дыбом.

Пахло дымом и озоном. Я стоял один. Стоял перед обуглившимися, раздробленными останками того, что некогда было Дэнго-Ножом. Даже блуждающий огонь исчез. Дождь смывал гарь…

Ноги сами понесли меня сквозь порывы дождя и ветра. Не знаю, сколько я прошагал прежде, чем сон свалил меня. Убежден — как бы ни расхваливали все иные достоинства человека — именно сон помогает сохранить ему здравый рассудок. Сон — это скобки в уравнении, которое нам предлагает день. Допустим, вы совершили глупость, и ее, не боясь ошибки, можно возвести в любую подвернувшуюся степень. Прибавьте к ней такое же количество неприятностей. В результате вы всегда будете иметь раздражение и злость. Это сегодня. Но если все произошло вчера… Вы только улыбнетесь — и это так же верно, как дважды два четыре, и не о чем больше говорить. На иллюзорных волнах сна вы уже переплыли на другой остров Времени. Что произошло во время плаванья, и многое ли сохранила память? На первый взгляд — многое. В действительности — лишь малую дольку того, что хранят камеры нашего мозга. И чем дальше, тем больше вещей, сданных на хранение. Это и приходит мне на помощь, сглаживая боль воспоминаний. Вы скажете, это черствость. Нельзя жить, не испытывая чувства вины, не жалея ни о чем. Позвольте не согласиться. За многие века у меня возник условный рефлекс — всякое эмоциональное потрясение вгоняет меня в сон. В утренней дремоте меня еще беспокоят события вчерашнего дня, но на пруду памяти уже затухают разбегающиеся от центра круги боли — и прошлое провожает их взглядом… Вы скажете, что это взгляд со стороны? Не согласен. Множество людей на моих глазах перебрало тысячи вариантов смерти — равнодушным я не был никогда. Но сон предоставляет памяти шанс вновь нажать на стартер, и на следующий день мотор в моей голове вновь набирает обороты. Кроме покоя есть движение, кроме смерти — жизнь, во всем ее многоцветье, со всевозможными оттенками радости, печали, любви, ненависти, умиротворения, счастья, страсти…