Творец сновидений

— Люди, которых я воссоздал, находятся здесь. Для тебя не секрет, как я это сделал — я использовал Пленки. Они целы по сей день и находятся в известном одному мне месте. Я рассказывал, как они попали ко мне, то же самое я могу проделать и сейчас. Если ты согласен, я переправлю Пленки в мгновение ока. После этого мы уходим отсюда, а ты, когда пожелаешь, воспроизведешь этих людей. Когда мы взлетим, я укажу тебе место, куда нужно сбросить бомбу — и мы не подвергнем себя риску, рассчитываясь с Майклом Шендоном. Ну, как — разве это не проще и безопасней? А наши проблемы, если уговор остается в силе, обсудим потом.

— В твоем варианте два больших прокола. Пленки Руфь Лэрри здесь нет, это во-первых. Мне придется бросить остальных — это во-вторых. И что с того, что я смогу репродуцировать их потом, если я предам их сейчас?

— Разве аналоги, воспроизведенные тобой, будут помнить об этом?

— А разве это имеет значение? Они уже существуют, они реальны не меньше, чем ты или я. И дело совсем не в том, что их можно дублировать бесконечно… Они на Острове Смерти, верно?

— Да.

— Получается, если я его разрушу вместе с Шендоном, погибнут и остальные?

— Неминуемо.

— Твое предложение не проходит.

— Выбираешь ты.

— Будут еще варианты?

— Нет.

— Тогда вернемся к началу нашей беседы. Что произошло у вас с Шендоном?

— Теперь у него есть Имя.

— Что?!

— Ему покровительствует тень Белиона.

— Так не бывает! Он не миротворец…

— Одну минуту, Фрэнк. Я попробую кое-что объяснить. Видимо, Дра Мэрилинг не все сказал тебе. Ты же знаешь, он — ортодокс. А это многое объясняет. Тебе известно — Носящему Имя, чтобы создавать миры, важно иметь не только Имя.

— Но оно обязательно. Это неотъемлемый психологический ключ, который освобождает потенциал подсознания, необходимый на самых сложных этапах миросозидания. Творя миры, человек должен чувствовать себя равным Богу.

— Тогда почему это недоступно мне?

— Я ничего не знал о тебе, пока ты не стал моим врагом. Я не видел чего ты достиг, кроме тех надругательств, которые ты совершил над созданным мной. Если это все, что ты умеешь — мастер из тебя получился никудышный.

— Я в состоянии воздействовать на необходимые процессы и явления, что бы ты ни говорил.

— Этим может овладеть любой. Я говорю о творчестве, а его я здесь не наблюдаю.

— Вспомни о Пантеоне в Странтри. Он существовал до появления миротворцев.

— Ну и что?

— Для Дра Мэрилинга и тех, кто предшествовал ему, древняя религия являлась лишь средством для их творчества. Будучи ревизионистами, они воспринимали символы веры, как путь к психическому настрою. Твое слияние с Шимбо, Отцом Грома, тоже всего лишь средство закрепления в подсознании особого метода организации. Для фундаменталиста это кощунство!

— Ты фундаменталист?

— Да.

— Не понимаю, зачем ты учился делу, которое считаешь святотатством. Отвечай!

— Я хотел получить Имя.

— Кажется, я перестаю тебя понимать.

— Мне нужна была не профессия, а Имя. Мной руководили не экономические, а религиозные мотивы.

— Но это только психологическое средство…

— Не продолжай! Это совсем не так. Это подлинная церемония, ведущая к подлинному результату — слиянию с Божеством. Это обряд посвящения для высших жрецов Странтры.

— Почему ты сразу не принял святой сан, а взялся за изучение технологии создания планет?

— Потому что обряд свершают только Носящие Имя. А из живущих Двадцати Семи все двадцать семь — ревизионисты. По понятной причине обряд бы не был санкционирован.

— Двадцать шесть, — уточнил я.

— Двадцать шесть?

— Дра Мэрилинг покоится в недрах Мегапеи и Лоримель Многорукий пребывает в счастливом Ничто.

Он склонил голову.

— Еще один ушел. Я помню, когда их было Сорок Три.

— Печально.

— Да.

— Зачем тебе было нужно Имя?

— Чтобы стать служителем Веры, а не миротворцем. Но ревизионисты не пустили бы такого в свой круг. Они не мешали мне завершить образование, но потом отвергли меня. Чтобы еще больше оскорбить и унизить меня, следующим приобщенным стал инопланетянин.

— Понимаю. Поэтому твой гнев пал на меня?

— Да.

— Едва ли в этом есть моя вина. Всю эту историю я слышу практически впервые. Я всегда считал, что присвоение Имени — это уже чисто формальный обряд.

— Теперь ты знаешь больше. Я не питаю зла к тебе и не мщу тебе лично. Я хочу нанести удар по святотатствующим.

— Как же ты взялся за миротворчество, если это противоречит твоим взглядам?

— В миротворчестве, самом по себе, нет ничего плохого. Я протестую только против использования истинной Веры в прикладном смысле. В ортодоксальном понимании слова я Имени не ношу, но работа хорошо оплачивается — почему бы мне и не заняться ею?

— Я действительно не вижу причин для отказа, если кто-то вздумает дать тебе работу. Но я не вижу связи между тобой и Белионом, а также между Белионом и Майклом Шендоном?