Творцы прошлого (Книга 1)

- Вам повезло. Все эти годы вы сами прожили. А я, как выпал из тысяча девятьсот четвертого, пробыл пару часов в восемьдесят шестом, да вот с позавчерашнего дня нахожусь в две тысячи шестнадцатом. А про то, что случилось за это время, знаю лишь из того, что мне Граммофон рассказал.

- Нет, это, скорее, вам повезло. Две войны, три революции. Но это не самое страшное. Страшнее всего здесь было при Сталине. Хорошо, что это время вы пропустили.

- Может быть, я в революцию тоже бы, как и все, эмигрировал. Золота у меня и в девятьсот четвертом было достаточно, а уж к семнадцатому поднакопилось бы и того больше.

- Ага, - влез в разговор Граммофон, - если бы большевики к стенке не поставили.

- За что?

- Да за то же самое золото. Его ведь в восемнадцатом всем приказали добровольно сдать, а потом устраивали повальные обыски. Тех, кто прятал, расстреливали, а золото отбирали. Вот так нашего с вами соседа Белева и расстреляли. Прямо во дворе, собрав всех обитателей дома, чтобы другие шибче сдавали. А именьице ваше, кстати, еще раньше сожгли.

- Кто?

- Как кто? Потомки бывших крепостных вашего покойного батюшки.

- За что? Мы ведь им ничего плохого не делали.

- Все равно, помещики ведь.

- А со мной-то самим что стало?

- Да тоже шлепнули. Только позже. В Крыму. В ноябре двадцатого.

- И за что? За золото?

- Нет, не за золото. Вы, ведь, когда в четырнадцатом война началась, снова в армию определились. Дослужились до полковника. А в восемнадцатом вступили в Добровольческую армию. Потом из Новороссийска в начале двадцатого перебрались в Крым к Врангелю. В ноябре красные Врангеля разбили, а всех офицеров, кто не успел сбежать за границу, расстреляли. И вас в их числе.

- Постой-ка, Котофей Горыныч, или как тебя там зовут по-настоящему, я что, значит, вернулся потом в девятьсот четвертый?

- Да вы и не исчезали. Видел я вас в последний раз в четырнадцатом, а потом слухи дошли. То-то я удивился, когда встретил вас вчера на лестнице, да еще и тридцатидвухлетнего. Вероятнее всего, вернулись вы в тот же момент, как и исчезли, а, может, забыли даже о том, что в будущем побывали и пошли бы с утра наносить визит Его Превосходительству по случаю дня ангела его супруги. Поэтому и вели себя так, как будто вообще будущего не знаете. Зря, что ли, я вам предлагал в восемьдесят шестом оставаться? Я ведь вашу судьбу, пользуясь своим служебным положением, знаю все-таки.

- Правильно делал, что предлагал, - поддержала Граммофона Елена, Зачем вам туда возвращаться? Здесь, конечно, тоже не сахар. Многого, из того, к чему вы привыкли, невозможно достать.

- Вот-вот, - подтвердил Граммофон. - Где порционные судачки a-naturel? - мечтательно бормотал он. - Где стерлядь, стерлядь в серебристой кастрюльке, стерлядь кусками, переложенными раковыми шейками и свежей икрой? Где яйца-cocotte с шампиньоновым пюре в чашечках? Где филейчики из дроздов с трюфелями? Где перепела по-генуэзски? Нет, нет ничего этого. Но, по сравнению с революцией и сталинскими временами, может показаться истинным раем.

- Кажется, я что-то подобное где-то читала, - сказала Елена. - Кого это вы цитируете?

- Когда кажется, креститься надо, - проговорил Граммофон.

- Интересно было бы посмотреть, как коты крестятся.

- А я вчера уже видел, - хихикнул Вольдемар.

Ведьма в ответ застенчиво улыбнулась, одарив Вольдемара долгим пристальным зеленым взглядом. В этот самый момент по экрану телевизора пошли какие-то буквы, и мужской голос запел:

Не думай о секундах свысока...

- Нам пора, - прервал этот взгляд Граммофон.

Елена в ответ скривила недовольную улыбку и с сожалением произнесла:

- Что ж, пора, так пора.

С этими словами она выдвинула ступу из-за занавески.

- Постойте-постойте, - вдруг произнесла ведьма и уставилась своими глазами в телевизор. - Я, кажется, поняла, кто нам может помочь. Скажите, Вольдемар, а вы Лихославского хорошо знали? - вдруг вернулась Елена к прежней теме разговора.

- Ну, как сказать... Я брал над ним шефство, когда тот был еще юнкером. А в последний раз я его видел как раз на похоронах его превосходительства генерала Ванновского. Поздоровались, посидели вместе за рюмкой коньяка, а вечером того же дня он поездом отбыл обратно в полк.

- Знаете, а вам не кажется, что вы меня уже где-то видели и что это где-то каким-то образом связано с Модей Лихославским?

Ведьма Елена отнюдь не зря задала этот вопрос. Дело в том, что с Лихославским ее связывала одна давняя история. И эта история достойна того, чтобы быть здесь изложенной подробно.

***