Ты будешь моим мужем!

Если бы я действительно осталась одна, что бы я сейчас делала? Пошла бы к городским властям? И там бы мне поверили? Вот такой уставшей бродяжке, переодетой мальчиком? Прямо поверили бы, что я принцесса? Что-то подсказывает, меня бы не пустили и на порог.

Унар купил нам пирожки у первого же лотошника — о-оо! Как же хорошо!

А потом мы отправились искать, где можно переночевать.

Ярмарка, город полон людьми и все дешевые комнаты давно заняты. А хорошие — не по карману. Нам пришлось обойти полгорода, прежде чем найти. Я видела, что у Унара в кошельке пусто, и вот даже тут хватит разве что на пару ночей и ужин. Да и то, комнатка — совсем маленькая коморка с двумя соломенными тюфяками на полу, холодная. Ничего, все лучше, чем на улице.

А еще он договорился, что вечером будет играть на флейте для гостей, и если им понравится, то нам дадут еще немного припасов в дорогу.

— Я могу петь, — тихо сказала я Унару. — Если ты будешь играть, то я могу петь.

Мне тоже хотелось сделать что-то полезное.

— Мужским голосом? — он усмехнулся.

Я смутилась и покачала головой.

— Посмотрим вечером, — сказал он. — Посмотрим, что за люди соберутся, и будет ли это разумно.

Девушке, решившей подзаработать, могут предложить и другие способы. И еще вопрос — захочется ли мне от этих предложений отбиваться. Я смутилась еще больше.

Мы поели немного горячего рагу, выпили эля и отправились гулять.

— Вы были в Эйлаке, Агнес? Не хотите немного пройтись? Когда еще будет возможность просто побродить по улочкам, без свиты.

Он улыбался весело и беззаботно, и я не могла отказать. Почему бы и нет?

Дорогу я сейчас не вынесу, да и до следующей ночи мы вряд ли уйдем далеко, но пройтись немного и осмотреться — будет отлично, не сидеть же в своей комнате весь вечер.

Ярмарочные ряды уже сворачивали — скоро начнет темнеть. Но веселье и не думало заканчиваться. Кругом уличные музыканты, фокусники, жонглеры. Мы смотрели и шли дальше… Унар шел рядом, рассказывал всякие веселые байки о своих походах в ранней юности, я больше слушала, мне нравилось его слушать. В этом было что-то такое настоящее и необыкновенное.

Потом начали зажигаться огни. На площади были большие костры, у которых можно потанцевать и даже получить кружку хорошего верескового эля, если сможешь отпрыгать, хотя бы один круг джиги, стоя на руках, и это хоть отдаленно будет похоже на танец. Унар смог, трижды. А потом еще разок. Такой красный и взмокший, но довольный. И мы с ним напились… И танцевали…

Он протянул мне руку. «Пошли?» Так естественно… Я не очень-то умела все это, принцесс учат совсем другим танцам, но рядом с ним это казалось легко. «Расслабься, не думай, что на тебя смотрят. Просто танцуй, как тебе хочется». Не помню, когда последний раз мне было так весело. А может, просто эль ударил в голову, с непривычки.

И как-то незаметно, во всем этом безобразии, мы окончательно перешли на «ты».

Нет, ничего такого не было. Он брал меня за руку только в танце, только так, как это требовалось. Ни одного намека на что-то большее. Но мое сердце начинало биться чаще.

А потом мы присели отдохнуть, и меня развело окончательно, я чуть не заснула у него на плече.

— Ну, хватит, — он, весело улыбаясь, потянул меня. — Пойдем домой.

Отвел и уложил спать, даже сапоги стянуть помог. А сам пошел играть на флейте, как и договаривался. Его, конечно, так просто не свалить, это я… А Унар — крепкий парень.

Где-то сквозь сон я слышала песню флейты, а потом его голос. И еще лютню… Кто-то ему лютню дал?

А я ведь тоже хотела спеть?

Или, хотя бы, пойти и немного посмотреть и послушать.

Еще три песни я боролась с собой, потом, все же вылезла и пошла. Тихонько села на лестнице в уголочке, но он сразу заметил меня, улыбнулся, кивнул.

Он играл на лютне и пел. Всякие песни… по большей части, не очень приличные, пошлые, но веселые. Люди вокруг радовались и весело ржали, и подпевали — кто как мог. Им нравилось, а значит, нам завтра будет что есть.

Раза три он пытался сказать, что хватит на сегодня, и уйти, но его не отпускали, требовали еще. Хозяин кивал так одобрительно, давая понять, что не останется в долгу. Потому, что слушатели тоже пели и пили хозяйский эль. И Унар играл еще.

Я почти заснула снова, там, на лестнице, когда услышала лирические переборы «Осенней баллады». Задумчиво и нежно. О любви, которая не хочет видеть условностей и преград. О прекрасной принцессе и бедном рыцаре. Да, все было примерно так… Они убежали, но им досталась только одна безумная лунная ночь любви под старым буком, на мягких листьях, у костра. Ночь в объятьях друг друга. А утром их догнали королевские гвардейцы, вернули во дворец… Рыцаря казнили, четвертовали, как за измену королю, привязав к лошадям, а принцессу заставили смотреть на это. Потом ее отправили в монастырь, где она повесилась в своей келье. Расплата за одну только счастливую ночь. Страшно… Народ любит кровавые истории. Унар пел, и они все плакали… Боже ты мой, как он пел! От его голоса у меня все сжималось и дрожало внутри.

Только мне было страшнее всего.