Ты будешь моим мужем!

— Во-первых, — сказал он, — давайте без глупостей и необдуманных поступков. Лошадей мы потеряли только потому, что вам приспичило сбежать, не желая тратить время даже на то, чтобы спокойно поменять подковы. И бандиты вам попались крайне непритязательные и вежливые, взяли свое и ушли. А теперь проявите фантазию, и представьте, что с вами могли сделать еще.

Могли. «Так ты ж баба!» — я тогда даже не сомневалась. Я тогда прямо на месте умереть была готова.

— Ты их нанял! — упрямо буркнула я.

— Зачем? — удивился он. — Чтобы переться потом пешком? И зачем мне это, по-вашему? Подковы, видимо, тоже сбил я? И вас тоже заставил одну бежать, украв мою лошадь? Да? Нам, между прочим, теперь даже жрать нечего.

Он смотрел на меня и ухмылялся. «Да», — хотела сказать я. Так и есть.

— Давайте сделаем так, — сказал он, — если вы вдруг точно решите идти дальше самостоятельно, вы просто подойдете ко мне и спокойно, в глаза, скажете, что в моих услугах больше не нуждаетесь. Чтобы я больше не бегал за вами. Хотите отказаться — скажите прямо. И если уж вас поймают где-то на дороге, то это будет ваше личное дело, а моя совесть чиста.

Я поджала губы. Сказать? Сейчас?

Нет, я была не готова. Вот если серьезно представить, что я одна, и его больше нет… Что никого больше рядом нет… Не могу. Страшно. Наверно, до сегодняшнего дня я не понимала до конца, как это может быть страшно — остаться одной в трудную минуту. Что нет никого, кто мог бы защитить. Что все может случиться на самом деле. И если бы те грабители действительно хотели не только лошадь забрать…

— И еще, — сказал Унар. — Давайте, только серьезно, представим, что будет, когда вы своего Эдриана встретите. Если он возрадуется, встанет на колени, предложит руку и сердце, и прямо с дороги поведет вас под венец, то тут все понятно. Тогда я могу спокойно ехать по своим делам. А если он не примет вас? Ваши действия?

— Он примет! — сказала я.

— Если бы он хотел этого, ваше высочество, он бы увез вас еще из дворца. Он бы нашел способ хоть дать вам знать и встретиться по дороге. Но я даже не об этом сейчас. Пусть… допустим, хотел, но что-то пошло не так, и он будет рад видеть вас. А если нет? Какой-то небольшой шанс, что это случится, всегда есть. Нужно иметь запасной план заранее. Вы вернетесь домой? Решите сбежать еще дальше, на край света?

— Не все ли равно?

А если я решу сбежать на край света? Унар поедет со мной?

Что-то подсказывало — поедет. Пешком пойдет.

— Давайте представим третий вариант, — сказал он. — Герцог не выгонит вас с порога. Но и жениться не пожелает или станет тянуть, король ведь не дал согласие, Сигваль отказал прямо, а идти против воли Сигваля довольно опасно. И ваш Эдриан сделает вид, что не узнает вас. Что вы — только маленькая глупая девочка, встреченная на дороге, которая сама вешается ему на шею. И отчего бы не воспользоваться, а потом тихо закопать в лесу, сказав, что ничего не было? Свидетелей нет, я не в счет, меня тоже закопать. Или даже, допустим, он ничего плохого вам не сделает, повезет с собой, но вы посмотрите на него поближе и передумаете, поймете, что это совсем не ваша мечта. Что вы будете делать тогда, ваше высочество? — он смотрел мне в глаза. — Можете даже не говорить сейчас. Просто подумайте. Будьте готовы, что такое может случиться.

Я слушала, и поверить не могла…

— Что ты такое говоришь, — от возмущения начинали дрожать руки, и губы, и голос не слушался. — Закопать в лесу?! Как ты можешь?!

У меня в голове не укладывалось.

Я понимала только одно — он хочет меня отговорить. Вернуть домой. Сдать магистрату на руки. Это все лишь слова.

— У Норлокского герцога было три дочери, — сказал Унар. — Старшей было пятнадцать. Рассказать, что с ними стало?

Нет! Я не верю… Не хочу верить.

Не надо мне ничего рассказывать.

Я отвернулась, повернулась к нему спиной. Поняла, что слезы… Да, слезы просто тихо катятся из глаз. Слишком много всего случилось сегодня. Мне нужно как-то привыкнуть и пережить…

Слышала, как Унар вздохнул. Как он встал, подбросил еще веток в огонь.

— Агнес, — позвал тихо, словно оправдываясь, — я по дороге орехов нарвал. Хотите? У нас на ужин все равно больше ничего нет.

Я слышала, как он достал, как скорлупа хрустнула у него в ладони.

Да, я страшно хотела есть. Глупо отказываться. Хотела отказаться, но не смогла.

А потом мы сидели, молча, он колол орехи для меня. Скормил мне все. Только когда выгреб последнее, я поняла, что ничего не оставил для себя. Унар только отмахнулся — завтра еще найдем. А в Эйлаке — что-нибудь поприличнее. Уж на ужин и ночлег у него хватит, а там будет видно. В крайнем случае, всегда можно вспомнить молодость и заработать на еду песнями. Хотите, я сыграю вам, ваше высочество? Флейта у него была с собой.

* * *

До Эйлака мы добрались уже во второй половине дня.

Признаться, у меня с непривычки гудели ноги — столько пройти. И бурчало в животе. Очень хотелось поныть и пожаловаться на усталость, но начнешь жаловаться, и, чего доброго, тебя спровадят домой. Да и я сама виновата, что так вышло.