Ты для меня?

Спустя несколько минут, они в довольно быстром темпе, закидывали необходимые продукты, в тележку. Овощи и фрукты, зелень, ветчина, яйца. Сливки, сыр, шампиньоны. Свежая ароматная выпечка. Даже шоколадные батончики. К последним так и тянулись загребущие ручонки. Куда деваться? Любимая привычка детства. Гулять по магазину, и не съесть при этом еще не оплаченную шоколадку? Нет! Это не про нее. Отец часто позволял ей подобную шалость, пробивая на кассе уже пустую обертку. Вот и сейчас, поддавшись порыву, быстренько распаковала первую попавшуюся сладость, и впилась в нее зубами. Смакуя невероятный вкус молочного шоколада, громко застонала, прикрыв глаза от наслаждения.

— М-м-м! Как вкусно!

Возможно, подобная выходка и шокировала ее спутника. Но, каким-то невероятным образом, ошарашенной оказалась именно Лера. Молниеносным движением, Герман вырвал батончик из рук не подозревающей о подобном коварстве девушки, и небрежно швырнул его в тележку. Сам же, резко притянул к себе, и яростно набросился на ее губы. Искреннее недоумение, растерянность, сменилось совершенно бесконтрольным возбуждением. Пульс озверел, стоило только ответить на столь внезапную страсть. Привстав на носочки, обвила мощную шею руками, и прижалась еще ближе. Еще плотнее.

Вот же он. Весь ее! Любимый…

Чувствуя бедром каменеющую плоть, провокационно потерлась об него. Давыдов глухо застонал ей прямо в рот. И от этого примитивного звука, внутри все затрепетало. Внезапно он подхватил Леру на руки, и усадил на горизонтальную поверхность. Дернув за волосы заставил запрокинуть голову. В следующее мгновение, поцелуи-укусы обрушились на ее шею. Все! Мозг отключился. Окончательно поплыл. Не имело значения даже, что под попой находилось что-то явно холодное, и тонкая ткань платья совершенно не согревала. К тому же, юбка поползла вверх, как только мужчина втиснулся между ее бедер. По-хозяйски сжал талию своей пятерней, притягивая вплотную. Казалось, оба не понимали, что происходит. Действовали на чистых инстинктах.

— Молодые люди, подобными вещами принято заниматься дома, а не в публичных местах! Либо немедленно прекратите, либо мы вызовем полицию!

Лера в ужасе уставилась за спину Германа, глупым невидящим взглядом . Туда, откуда на них сердито взирал охранник торгового центра. В голове прояснилось мгновенно!

Черт! Черт! Черт!

Только сейчас и поняла, что гордо восседает на холодильнике для замороженных полуфабрикатов, и с жадностью сжимает Давыдова, обнажившимися до уровня трусиков, бедрами! А по магазину, как ни в чем не бывало, хотят покупатели. Да и вообще, жизнь вокруг кипит. Это только для них время остановилось. Понимая, что Герман отстранятся не спешит — оно и ясно, у него весьма заметные «обстоятельства» — и более того, вполне готов послать всех лесом, и продолжить начатое, приняла удар на себя.

— Извините, — прокаркала пересохшим горлом. — Мы…у нас это случайно вышло. Не надо полиции, мы не…не извращенцы!

Мужчина усмехнулся:

— Все понимаю. Дело молодое. Оплачивайте товар, и уходите.

Полностью пунцовая, как пресловутый помидор, Лера кивнула. Как только он удалился, поспешила соскользнуть с холодильника на пол, и неуклюже одернуть платье. Она по-прежнему стояла в кольце сильных рук, которые сжались вокруг нее еще плотнее.

— Господи, девочка, — горько выдохнул, уткнувшись носом в ее макушку, — рядом с тобой, я дурею!

Прильнув щекой к мужской груди, туда, где сейчас рвалось наружу его сердце, прошептала:

— Да. Похоже, мы оба спятили!

— Знаешь, я обдумал твои сегодняшние условия.

— Правда? — Напряглась, подобно натянутой до предела струне, ожидая вынесения вердикта.

— Раз уж я не в состоянии делить тебя с кем-либо, будет вполне справедливо, если и тебе не придется.

— Это, — начала задыхаться, и заикаться одновременно. — Это…

Герман заключил ее лицо в ладони, вынуждая смотреть в глаза:

— Да, Лера! Да. Отныне, моя верность у тебя в кармане.

Выброс адреналина в кровь был запредельным. Заколотило, словно в лихорадке. Ладошки непроизвольно смяли ткань его рубашки, хватая, будто за грудки.

— То…то есть, только мой?

— Ну, да.

Отчаянно замотала головой, всхлипывая от нахлынувших эмоций:

— Врешь. Что-то не так…

— Выдохни, мелкая. Я серьезен.

Легко сказать. Грудную клетку точно булыжником придавило. Она боялась. Безумно боялась поверить. Но, и не поверить не могла!

— Верность. — Внес ясность, спустя несколько секунд напряженного молчания. — Поддержка. Защита. Но, на большее не рассчитывай. Воздушных замков не строй. Напрасно!

Не совсем понимая, о чем он вообще толкует, послушно кивнула. Однако гнетущие мысли едва не разрывали черепную коробку на мелкие кусочки. Даже лоб нахмурила, пытаясь разобраться. Что в отношениях могло быть важнее верности, поддержки и защиты? Либо у него не все в порядке с головой, либо у нее с ушами!

— И, еще, Лера…— Давыдов стиснул зубы столь сильно, что на скулах заиграли желваки. — Когда решишь, закончить все, и уйти…только не лги. Не нужно. Имей смелость, сказать об этом, глядя мне в глаза. Вот, как сейчас.