Ты должна мне убийство

Я медленно повернулась и уточнила, нет ли для меня посылки. Менеджер слегка удивилась, будто уже забыла обо мне. Она проверила ящики, в котором хранилась наша почта. Наконец девушка протянула мне чистый белый конверт с моим именем.

Прижав плечом телефонную трубку, я разорвала его. Внутри оказался сложенный лист бумаги. Я медленно раскрыла его, словно этот предмет в любой момент мог взорваться. Это была плохо пропечатанная кривая ксерокопия. Но мой почерк читался прекрасно.

ПОЧЕМУ Я НЕНАВИЖУ КОННОРА О’РАЙЛИ

И ПОЧЕМУ ОН ЗАСЛУЖИВАЕТ СМЕРТИ

Передо мной был тот самый длинный список недостатков Коннора, который я написала в самолете, казалось, тысячу лет назад. Во рту пересохло; я чуть не выронила листок из рук, смутно припоминая, как Никки убрала тогда наши списки в свою сумку. Из-за водки я совсем забыла об этом.

Я засунула листок в карман джинсов.

– Короче, если полиция увидит этот список, то это вряд ли будет тебе на руку, – продолжила Никки. – Уверена, копы уже интересовались твоими отношениями с Коннором, хотя и сомневаюсь, что они заподозрили тебя в его убийстве – ты раньше не делала ничего криминального, да и выглядишь как пай-девочка. Они же все еще склоняются к версии с несчастным случаем. Незачем давать им повод сомневаться.

– Ты намеренно забрала мой список.

– Разумеется.

– Ты запланировала все это с самого начала.

Никки будто задумалась.

– Не сказала бы. Я забрала себе список в качестве гарантии, но совсем не планировала использовать его против тебя – мне не хочется доставлять тебе неприятности. Ты ведешь себя так, словно я злодей, хотя я просто прошу тебя сдержать слово. К тому же ты собиралась сдать меня копам, – она покачала головой, – что только усложняет ситуацию. Как, по-твоему, я себя чувствовала, когда пришла домой утром и обнаружила маму, хозяйничающую на кухне? А потом пришла сюда и увидела ждущих тебя детективов? Ты не оставляешь мне выбора.

Я представила, как объясняю полиции случай со списком: что просто избавлялась от негатива, что Никки подставила меня, заставив написать в заголовке про Коннора и его смерть. Если они получат этот список, то сразу же решат – это не несчастный случай. Конечно, нет никаких прямых доказательств, но я буду главной подозреваемой. И Алекс больше не станет прикрывать меня, рассказывая, как мы стояли рядом на платформе; я слишком много ему врала, чтобы он продолжал меня поддерживать.

В газетах наверняка напишут: «Сумасшедшая убивает своего бывшего».

Я крепко сжала телефон в руке.

– Пожалуйста, не рассказывай им, – прошептала я в трубку.

Никки улыбнулась.

– Я все пытаюсь тебе доказать: мне не нужны лишние проблемы. Так что вот мой план: сейчас я кладу трубку, а ты рассказываешь копам какую-нибудь историю, не касающуюся меня. Если проговоришься – я просто отдам им список.

– Не могу, – выдохнула я и крепко зажмурилась.

– Не можешь что? Поговорить с детективами? Это не сложно, просто наплети им какую-нибудь чушь.

– Нет, я не об этом… – Я посмотрела по сторонам, проверяя, не прислушивается ли кто-нибудь к моему разговору. – Я не могу сделать другое.

– Убить мою маму?

– Да. – Меня передернуло от ее слов.

– С этим разберемся потом. Сначала избавься от полиции, тогда поговорим. – Она завершила звонок и жестом показала мне положить трубку.

Фогг и Шарма стояли, в ожидании глядя на меня. Я подбежала к ним и приветственно пожала руки.

– Большое спасибо, что пришли.

– Мы были рады твоему звонку, – улыбнулся детектив Фогг. – Ты сказала, что хотела поговорить о чем-то новом?

А Никки может подслушать наш разговор здесь? Я нащупала в кармане скомканный лист бумаги. Этот список сведет меня в могилу.

– Да, сказала… – Мне нужно было потянуть время, чтобы придумать историю.

– Может, ты хочешь поговорить в более уединенном месте? – наконец сказала детектив Шарма, нарушая неловкую тишину.

– Да нет, просто… сначала это казалось мне куда более важным, а сейчас просто глупость как-то.

– Никогда не знаешь, что может помочь расследованию, – ответила та. Она кивнула в сторону дивана, предлагая присесть. Они с Фоггом расположились напротив меня.

– Я просто думала о Конноре: он очень волновался о поступлении в институт. Его оценки были недостаточно высокими.

Детективы сконфуженно переглянулись.

– И?..

– И вы спрашивали, не было ли у него какой-нибудь причины для депрессии. Я тогда не подумала об этом, а сейчас решила рассказать об этом, ну, на всякий случай… – Что ты несешь, Ким, на какой случай? – Может, он действительно решил покончить жизнь самоубийством или нанял кого-то, чтобы его спихнули с перрона, потому что волновался о поступлении? – Я сделала паузу, откровенно смущаясь своей глупости. – Простите. Утром это казалось мне безумно важным. Наверное, я так сильно хотела помочь, что дала волю воображению.

Я взглянула на детективов. Из-за ярко-красного цвета помады на губах Шармы ее сжатые в ниточку губы казались кровавым разрезом на лице. Она хлопнула себя ладонью по колену и встала на ноги.