Ты должна мне убийство

– Моя мать такая же. Мало того, что она тонет сама, так она еще и меня топит. Всегда жалеет о своих решениях. Много пьет. Влюбляется в последних сволочей, а потом удивляется, когда они показывают свое настоящее лицо. И после этого она пьет еще больше, и это как порочный круг. Ей при разводе досталась неплохая сумма от моего папы, и дедушка с бабушкой оставили ей наследство. Работать ей не надо, но она тратит деньги так, будто хочет кому-то этим досадить. Только вот пока досаждает лишь сама себе.

– Почему же ты не переедешь от нее?

– Это не так-то просто.

Мне хотелось уже рвать на себе волосы от раздражения на нее.

– Черт, это гораздо проще убийства. – Я с трудом заставила себя не повышать голос.

– Как же ты драматизируешь. Я-то думала, что ты ученая, потому и выбрала тебя. А теперь ты себя ведешь так, будто хочешь стать актрисой летнего сезона в шекспировском театре. – Никки выкинула опустевшую бутылку в мусорное ведро. – Мама тратит все наши деньги. Деньги, которые дедушка и бабушка оставили мне на обучение. Может даже на небольшую квартирку в центре. А если я перееду – то ничего этого не получу. Только ее истерику, якобы я кидаю ее, как папа. Она привыкла получать все желаемое, думает, что у нее есть на это право. Я хочу показать ей, что она ошибается.

– Значит, это все из-за денег? – Я попыталась понять смысл сказанного.

Никки театрально вздохнула.

– Частично из-за денег. Еще из-за моей свободы, которая не достается просто так. Это все ради справедливости. И – знаю, ты не поверишь, – это поможет маме.

Я подавилась собственной слюной от шока.

– Ты рехнулась? Как ей поможет ее собственное убийство?

– Легко. Думаешь, она сможет как-то измениться к лучшему? Сильно в этом сомневаюсь. Она продолжит пить. Со временем будет страдать из-за испорченной печени. Если умрет сейчас, то не доживет до того момента, когда будет прикована к кровати в какой-нибудь дешевой клинике. Она будет несчастна и потянет меня за собой. Как утопающий.

– Может, она сможет повернуть жизнь к лучшему?

– Да ладно тебе фантазировать. Давай лучше придумаем, как тебе убить ее без мук совести. Не хочу, чтоб ты улетела, не доведя дело до конца.

– Это все неважно. Я никогда не смогу решиться на убийство твоей мамы. – Мне была отчетливо слышна дрожь в собственном голосе.

Никки остановилась и встала лицом ко мне.

– Тебе не нужно на что-то решаться ради меня или ради нее. Но лучше бы тебе поскорее осознать, что это – единственное решение для твоей проблемы.

Никки кинула мне телефон, который отскочил от моей груди, и я еле успела поймать его уже у самой земли. Она помахала мне рукой и растворилась в толпе туристов.

Я медленно пошла в другом направлении. Хоть я и отказывалась верить, что убийство было моим единственным спасением, но я боялась. Я не могла обратиться в полицию – Никки подставит меня как убийцу Коннора. Я не могла рассказать родителям – они мне никогда не поверят после всего случившегося. Я ни за что не хотела рассказывать Алексу – это только втянуло бы его в эту черную дыру. Я также не могла посоветоваться с Эмили – она слишком далеко, да и о таком не напишешь в письме. Куда бы я ни повернулась – передо мной немедленно захлопывалась дверь, загоняя меня в угол и заставляя кричать от бессилия.

Двадцать четыре

Двадцать пятое августа

Осталось 6 дней

Я знаю, что однажды уже убила. Меня до сих пор мучают кошмары. Это случилось на летних каникулах перед десятым классом, когда мама нашла мне работу – помогать ее знакомой из церкви. Бетти была старой. И не просто старой, а старой как пра-пра-прабабушка. С возрастом она согнулась в низкий вопросительный знак, а ее кожа казалась ужасно тонкой, из-за чего я опасалась даже трогать ее: вдруг порвется, как салфетка?

Бетти была милой и, хотя внешне напоминала просто божий одуванчик, оказалась жуткой матерщинницей. Я была ей нужна в качестве компаньонки, что звучит гораздо лучше, чем «бебиситтер». Это совсем не ощущалось как работа – мне нравилось проводить с ней время. Я возила ее к врачам и в супермаркет. Иногда убиралась, но не много, потому что к ней еженедельно приходила уборщица. В основном я просто сидела рядом и слушала рассказы о ее молодости, пока мы смотрели телевизор. Единственным минусом этой работы было то, что она жила очень далеко от моего дома; мне приходилось ездить к ней по узким полевым дорогам.

Однажды я ехала домой от Бетти и размышляла, чем буду заниматься вечером, как вдруг краем глаза заметила что-то на краю дороги и тут же услышала холодящее кровь «бах». Я ударила по тормозам и посмотрела в боковое зеркало, но ничего не увидела.

Дверь машины скрипнула, когда я открыла ее и вышла на дорогу. Прямо как сцена в фильме ужасов: темная пустынная дорога в окружении высоких елей и глупая девочка-подросток, стоящая на ней в растерянности. И там я увидела кролика.