Ты – дура, детка!

Я поморщилась, потёрла голову и затылок ладонями, буркнула:

– Ты же ведь знаешь: для меня что живой, что мёртвый – всё едино.

Щелкнул рычажком электрического чайник, сообщая всем присутствующим, что вода вскипела. Вовка залил большую турку и добавил молотого кофе. По комнате поплыл потрясающий запах, призывающий к бодрости, действию, свершениям. Я застонала и шмякнулась на подушку, накрылась одеялом с головой, но даже там продолжила издавать сладостные звуки.

– Тук-тук, – послышался голос Жданова надо мной. – Кофе подано, садитесь жрать, пожалуйста.

Откинув одеяло, я вскочила с постели, одёрнула кофточку, поправила джинсы и, быстро преодолев расстояние до стойки, уселась на стул. Бутерброды оказались с ветчиной и сыром – мои любимые. Кофейник выдувал из своего нутра, через носик, дымок, а турка стояла рядом.

– Ты – золото, Жданов! – просипела я и вонзила зубы в бутерброд.

– Аурум – золото. Хороший ник для форума, – ответил Жданов, а я едва не подавилась. – Спасибо.

На глаза навернулись слёзы от усилий откашляться. Я положила бутерброд на тарелку, и вытерла глаза ладонями. Илья был тут, как тут – уселся на соседний стул.

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего. Урок химии вспомнила. Аурум – латинское название золота.

Никто мне не поверил, и было видно по глазам мужчин, что каждый сделал свои выводы.

Да, и ладно! Спалилась!

Подумаешь! В следующий раз буду аккуратнее с реакцией. Просто не ожидала, что услышу собственное прозвище в таком контексте.

Вовка разлил по фарфоровым парам кофе, а я продолжила жевать ставший в один момент безвкусным бутерброд. Мужчины переговаривались, а я уминала за обе щеки, глуша разочарование мясным деликатесом.

На самом деле размышляла о больничных видеокамерах и возможности вычислить человека, который подменил одну открытку на другую. В то, что я видела текст и там был привет ко мне из прошлого – не вызывало сомнений. Пускай я считалась девушкой с иррациональными мозгами, но сама таковой себя не признавала, потому намеревалась вцепиться в это дело двумя пятернями, а до кучи зубами, чтобы…

Чтобы что?

Что?

Какая цель?

Прислушалась к себе.

Боже, я сама с собой разговаривала тезисами психиатров, но не слышала то, что кричала моя душа. Трое суток врач призывал меня найти в себе силы жить дальше, двигаться – вот я и занималась поисками. А на самом деле, что я хотела?

Врачеватели сознания!

Психологи с легкостью выполнили работу по подмене моих переживаний на ложные, укладывающиеся в простые, механические действия. По их мнению: я должна найти себя. Нечто по типу, посещения спортивного зала, чтобы сбросить усталость. Там, в зале происходит нагрузка на мышцы и отслеживание правильности дыхания. Это полностью занимает внимание. В этот момент тебе нет дела до других проблем, потому что больно твоему телу, и концентрируешься на нём, и это становится основой. В конечно итоге всё сводится к простому выводу: есть только ты – остального не существует. И ты приходишь в норму, обретаешь покой.

Нечто сродни закону об энергии, том самом, в котором говорилось, что энергия никуда не девается, а переходит из одного состояния в другое. Так и по средствам спортивных упражнений большая вероятность перевести неприятность на работе в простой счёт и напряжение мышц под него. И вот он – результат. Ты сосредоточен на дыхании, счёте, количестве подходов к спортивному снаряду, но главное: ты направлен на себя, ты обращен внутрь себя полностью.

Врач сделал тоже со мной. Он перевёл моё шоковое состояние, изменив полярность энергии, момент и силу её приложения. Я двигалась, разыскивая «вчерашний день», анализируя себя и перерабатывая энергию шока в поиск причин.

Не хочешь жить? Эй, детка ты пережила шок и тебе нужно с этим разобраться!

Ты опустела внутри? Эй, детка, это нормально! Покопайся в себе, но начни с мозгов, поищи причины там. Душу пока не трогай – она из другой системы координат.

Не хочешь? Зря, там есть над чем покорпеть.

Снова не хочешь? И это нормально, главное не сдавайся!

Доктор подталкивал меня к поиску сил, осмысления происходящего, новому взгляду на саму себя. Он погрузил меня внутрь текущей суеты, надавив на болевую точку – мои грехи.

Логично. Искупление грехов вполне годилось на дело всей жизни, причём определение должно быть с большой буквы. Только у этого действия есть вполне конкретное название.

Какое?

Смысл. Смысл жизни – вот какое!

Я сама пришла к его поиску, пробилась по дорожке выстланной мозгоправами. И как любая тварь, живущая на планете, преодолевала осознание собственной никчёмности. Желала жить, хваталась за россказни психиатров, как за пресловутую соломинку утопающий.

Кто бы, что бы не говорил, я цеплялась за существование, за возможность дышать воздухом, пусть даже он отравлен тем уродом, убившим и запалившим мою подругу.

Я – тварь. Или насекомое.

Впрочем, даже насекомые нужны для чего-то. У них есть своё предназначение – миссия. Они живут, чтобы не умирали другие, и цепочка не прекратилась.

Я – насекомое.