Ты, главное, пиши о любви

Марина, я обязательно буду вам писать и присылать сообщения о птицах и подснежниках, о синих печеночницах, белых ветреницах, о ручьях… Мне это очень и очень важно. Я за этим и еду, чтобы писать Марине. Как зацветут ветреницы или печеночницы под тенью леса, под елками, такие будут островки, островки.

Когда я буду греться на скамеечках и на лавочках или на досках сцены на поляне Поэзии, на огромнейшей этой поляне, совсем одна, рядом только пасутся кони, я буду вам писать, под небом с легкими облаками.

Обязательно напишу про березовый сок, уже выложила на полочку колышек от палатки, который я использовала для сока прошлой весной (колышек мне дал Алексей).

Будьте здоровы и не забывайте каждую минуту чувствовать весну.

2 апреля

Бугрово

Юля – Марине

Видимо, как реакция, Марин, на сумрачные дни, мне сегодня настойчиво и упорно снились сосны. Причем даже не мои, не михайловские. А из сочинского дендрария. Я их запомнила средним кадром – огромную покатую гору, на ней рощу секвойи и лучистых сосен поникших.

Держусь за шишку как за источник солнца. По шишкам скучаю, Марин, даже больше, чем по морю. Я ведь подружилась со многими деревьями в дендрарии. А подружиться с деревом это все равно что с человеком, мы с вами знаем. И я не то чтобы скучаю, а просто с жаром сейчас вспоминаю их.

Но соснам михайловским я не изменила в Сочи. И, обнимая секвойи, была верна всем своим. В комнату нанесла веток сосны, ели. У меня топилась печка. И Марик с Олей, когда пришли ко мне в гости, похвалили, так хорошо у меня в доме пахло. Печкой, дымом сосновым и мокрыми, оттаявшими от мороза, ветками.

Наверное, все это в Москве – мечта.

Большой привет Лёне, Льву Борисовичу, Люсе и ее камню.

И дереву всех деревьев – вашему.

(А мой вариант – конечно, хвойный).

Ну, пока!

9 апреля

Москва

Марина – Юле

О чем ты говоришь! Конечно, мечта!

Недавно Льву соседка Роза, грузинка (их семья продает цветы у метро), принесла прекрасные белые хризантемы. Лев сердечно благодарил, поставил цветы в воду, вдруг очень сильно запахло пластмассой, и мы обнаружили, что они искусственные.

А я как раз собиралась к врачу.

Лев говорит:

– Возьми, подари ему мой букет.

– А если он поймет, что эти цветы неживые до того как я уйду?

– Отвечай: «Вы что, спятили? Сами вы неживые!»

Так что, прими, Юлька, тоже приветы от нашей семейки, которая тебя помнит и любит.

11 апреля

Бугрово

Юля – Марине

Sms: Обедали – в

окно наблюдали

снегирей. Дятел

прилетел, когда уже

пили чай с

бубликами

и медом.

12 апреля

Юля – Марине

Sms: Сижу на

пенечке на

солнце у дома

в безрукавке

и пью чай с

клюквой. Снег

искрится.

21 апреля

Москва

Марина – Юле

А разве снегири еще не улетели в зимние края?..

Юлька! Мне выдали приглашение на обертонное пение тибетских монахов монастыря Гьюдмед в честь Белой Тары, божества долголетия. Я сразу вспомнила, как по дороге к Яше Акиму всегда покупала для него в аптечном киоске «Долголет».

А на обратном пути – для сеттера Лакки – в том же киоске – «Нестарин».

Вот так и ты – со своими букетами бессмертника!..

«Жизнь стоит того, чтобы ее длить!» – говорила Люся.

23 апреля

Москва

Марина – Юле

Да-а, это было мощное бдение. Молебен на полтора часа.

Припоминаю, припоминаю в прошлых жизнях эту компанию в красно-желтом, со всеми их символами вечности, трубами, гребнями, колоколами, их грозный рык клекочущий, хриплый устрашающий рев белых раковин, сырые каменные стены, а в храмовом дверном проеме – жесткая трава, приземистое деревце почти без листьев, горы, небо, орел (как без орла?). И эти слова моления об освобождении от смерти ради бессмертия:

Ом трйамбакам йаджамахе
Сугандхим пушти вардханам
Урварукамива бандханан
Мритйор мукшийа мамритат.

Потом, окрыленная, гуляла по Тверской – одна. Думаю, что это в городе – пустошь? Оказалось – глубокая ночь.

29 апреля

Бугрово

Юля – Марине

Все солнцем уже обжито, Марина, цветут нарциссы, тюльпаны, одуванчики.

А вечером огни деревень, где живут друзья.

Помните, в «Планете людей» Экзюпери готовился к первому перелету и вместе с другом Анри Гийоме, опытным летчиком, изучал карту маршрута? Гийоме отмечал на карте то, чем пренебрегают обычно составители карт, но что важно для ночного пилота: три апельсиновых дерева на краю поля, затерявшейся в траве ручеек, дом на горе – и окна этого дома всегда готовы помочь летчикам огнями.

Крышу дома Марик покрыл типографскими листами, там набран текст. Листы ему достались случайно. Не выбрасывать же! И он покрыл ими крышу. Листов много.

Так что ночным пилотам, если кто пролетит над домом, будет виден не только свет из окон, но и книги: «Евгений Онегин» Пушкина…

Лети, читай…

30 апреля

Мышкин

Марина – Юле

Уплыла на теплоходе «Александр Грибоедов» в город Мышкин.

1 мая

Бугрово

Юля – Марине