Ты и небо

То ли дело экипаж «тушки» – лайнера Ту-154, на котором Огареву посчастливилось летать после училища! Ну как после училища? Когда Дмитрий сдал теорию на выпускных экзаменах в Ульяновском летном, для получения диплома оставалось отлетать положенные часы. Загвоздка заключалась в том, что у училища не хватило средств на керосин, необходимый для заправки учебного самолета. Выпускников отправили по домам ждать топливо. Сколько ждать – как повезет. Может, полгода, может, больше.

Тот год после выпуска Дмитрий провел как в дурном сне. Сначала он бодрился, думал, вот-вот раздастся заветный звонок из училища и его пригласят на полеты. Время шло, настроение валилось в штопор, загоняя Огарева в перманентный сплин с помесью отчаяния: а вдруг так и не привезут керосин? Спасительной соломинкой маячил план Б: сдать практику в каком-нибудь аэроклубе. За деньги. Немалые. Которых у него не было. Деньги можно было заработать, и Огарев работал. Он разгружал фуры на птицефабрике, трудился ночным сторожем, курьером, продавцом, кладовщиком – будучи высококвалифицированным специалистом, Дмитрий побывал в шкуре неквалифицированных работников всех мастей. На аэроклуб, конечно же, Дима не заработал, тех копеек, что ему платили, едва хватало на еду.

И вот к концу следующего угрюмого лета через третьи руки он случайно узнал об открывшихся в училище полетах. Привезли! Наконец-то привезли керосин! Из летного отряда никто ему звонить не собирался: кому надо, сам позвонит. При своей «практичности» Дмитрий рисковал остаться не удел, если бы не случай. Вообще случай в жизни Огарева значил очень многое. Его словно вела судьба по намеченному кем-то незримым маршруту, как карамельки, рассыпая на дороге повороты в нужных местах.

Диме сказочно повезло, когда после получения диплома, в силу каких-то невероятных обстоятельств и выстроившихся в нужном порядке на небе звезд, его взяли на «тушку» (выпускнику и на Ан-24 попасть – удача), где он два года отлетал в качестве второго пилота.

Летая в левом кресле аэробуса, Огарев с теплотой вспоминал свой первый самолет и его экипаж: командира Серегу, ревниво не дававшего ему летать, оборотистого штурмана Михалыча, у которого всегда можно было разжиться съестным, веселого механика Виталика, без конца травившего байки и анекдоты. Сколько было вместе пережито, сколько командировок плечом к плечу, в основном на север, в тайгу и на Дальний Восток, в спартанских условиях. Какие они пели песни, как спорили, играли в преферанс и, чего уж там, по гостиницам распивали спиртное!

Когда-то в Германии второй пилот угробил самолет с пассажирами, умышленно направив его в гору, когда кэп на минуту отлучился из кабины. Капитан с ним летел впервые и не мог знать об особенностях психики своего напарника.

Неустоявшиеся экипажи – беда иностранных авиакомпаний. Теперь и наших тоже – тех, что эксплуатируют зарубежные лайнеры и по этой причине перенимают их традиции. То ли дело экипажи «тушек», «илов» и «анов» с их постоянством. Члены летных экипажей наших самолетов знают друг друга лучше, чем родня, мгновенно улавливают настроение и состояние коллег, в курсе, кто чем дышит, поэтому катастрофа, подобная произошедшей в «Люфтганза», на отечественном самолете невозможна.

* * *

Инна вышла на трап и, прежде чем спуститься вниз, к автобусу, по привычке окинула взглядом летное поле. Она любила смотреть по сторонам с высоты трапа, оставшись на нем одна.

Маленький алтайский аэропорт с невысоким строением аэровокзала. Из самолетов – только их борт и еще один юно-зеленого цвета, катящийся по рулежной дорожке. Сейчас он займет исполнительный старт и будет ждать разрешения на взлет. Вдали – с одной стороны горы, с другой – в легком мареве цветная мозаика домов. Припекает утреннее солнце: теплое и уютное, его пыл остужает контрастно холодный ветер. Он треплет на мачте полосатый «чулок», или «колдунчик», как называют авиаторы указатель ветра.

Инна опять вспомнила Полукатина. В последнее время девушка думала о нем все чаще и чаще: увлечение Михаилом росло снежным комом, угрожая накрыть с головой.

Сами собой родились строчки:

Как ветроуказатель, такой же заметный.
Красивый, яркий, двухцветный.

Конечно же, речь шла о старшем бортпроводнике с его раритетным разноцветием глаз. Дальше Инна не придумала. Ее отвлек гул турбин. Зеленый самолет покатился по полосе, стремительно набирая скорость. Еще мгновение – и оторвался от земли. Плавно сложил шасси, борт поднялся в небо. Инна посмотрела вниз. Ее экипаж уже разместился в автобусе. Ясновская поспешила к коллегам, чтобы не заставлять себя ждать.

* * *

Авиатренажер. Имитация полета на самолете в кресле пилота. Для большинства людей – это увлекательный аттракцион, для пилотов же – ежегодная обязательная процедура, без успешного прохождения которой не получить допуск к полетам.