Ты, я и другие

— Я могу сдать пробу, — говорит он. — Уверен, Джен тоже согласится. Никогда не знаешь заранее, иногда в доноры годятся и чужие люди. — Он обнимает меня за плечи. — Господи, Адам, что творится с твоей жизнью…

Я улыбаюсь.

— Спасибо тебе. Да, знаю, я уже голову сломал, думая об этом.

— Все перемешалось, — кивает Мэтт, — как в кино. Тебе надо написать сценарий и послать в Голливуд.

Огребешь кучу денег.

Я понимаю, что он старается меня отвлечь, но эта фраза наводит на мысли о Бет. Мег упоминала, что ее песня для фильма попала в шортлист. Живот скручивает спазмом — еще чуть-чуть, и я окончательно разобью ей сердце, на этот раз на мелкие, очень мелкие кусочки.

Крошечные кусочки, и уже ничего не соединить…

Я молча молюсь о чуде, о том, что мне не придется признаваться, каким невероятным лжецом я был так долго.

Глава 21

Станция метро «Набережная». Красно-белая эмблема подземки вспыхивает перед моими глазами, и я подскакиваю. Вовремя! Миг — и двери захлопываются.

Здесь прохладно. Я кутаюсь в пальто и спешу на эскалатор. Отсюда хорошо видно разбухшую реку по другую сторону дороги: собравшаяся там рядом с парапетом группа студентов громко распевает. Я сворачиваю вправо и направляюсь на запад, в сторону Биг-Бена. Расположенный на маленькой улочке за Парламентом, «Водопой» набит под завязку разномастной публикой: офисными служащими в костюмах и очках, туристами, персонажами богемного вида.

Выскочившие покурить — в футболках, вот кому, должно быть, холодно! — толпятся у двери, я же проталкиваюсь в глубь помещения. Там облицованная дубовыми панелями барная стойка. Она немаленькая, с десяток метров длиной, и все кожаные разноцветные стулья вдоль нее заняты.

Напротив — отдельные кабинки, декорированные изношенной клетчатой тканью в цветах шотландских кланов, где собираются завсегдатаи для «выпьем и закусим ». Кабинки тоже все заняты. Бен машет мне из крайней. Он явно еще не сказал Карен, что пригласил меня. Она улыбается, обнимает, говорит, как рада, и все такое, но я чувствую, что сегодня вечером третий здесь — лишний. Стараюсь не подавать вида. Бен наливает мне высокий бокал шампанского. Бутылка уже полупустая.

— Новости от Джоша есть? Можно начинать праздновать? — спрашивает он.

Карен смотрит на меня широко распахнутыми глазами, как ребенок в ожидании подарка.

— Нет, — отвечаю я.

Она хватает меня за руку и тянет в кабинку.

— Ничего. Скоро будут. — Бен говорит с уверенностью, которую я не испытываю. — Пойду закажу еще бутылку.

— Не злись. — Карен виновато морщится. — Я не знала, что он позовет тебя. Мне еще до твоего прихода не понравилось, что он упер нашу идею с «выпьем и закусим». Понимаешь, он все еще пытается меня поразить.

Нам надо набирать общие, на двоих, воспоминания, свои собственные, а он спер наши с тобой — когда-то я сказала, что было весело.

— Я немного ревную… Вообще-то сильно ревную.

С другой стороны, Бен надолго уезжал. Он просто не знает, куда сейчас можно пригласить девушку.

— Его не было всего год, не десять! Честно говоря, мне кажется, что до своего отъезда он вообще нигде не был!

Она права. До отъезда Бен шесть лет жил с Элизой.

Интересно, насколько откровенен он был с Карен, рассказывая о причинах разрыва?

— Он сказал мне, что они с Элизой почти никуда не ходили. Она была домоседкой?

— Она… А что он уже рассказал? — Я утаскиваю с опустевшей тарелки черную оливку.

— Бен не особенно распространялся, да я и не спрашивала. Не хочу, чтобы он копался в моем прошлом, поэтому и ему стараюсь не задавать лишних вопросов.

Надеюсь, ты заполнишь пробелы?

Именно этого момента я боялась с тех пор, как они начали встречаться. Как рассказать Карен, что Бен и Элиза расстались после долгих бесплодных попыток зачать ребенка методом ЭКО? Бен был готов взять младенца и из приюта — он всегда мечтал стать отцом, а Элиза хотела своего, родного. Карен тоже хочет детей, и сейчас, в сорок, ее способности к деторождению ограничены. Стоит ли затрагивать эту тему?

— Потом, — шепчу я. — Он возвращается.

— Еще «выпьем» и варианты для «закусим». — Бен, ухмыляясь, протягивает нам меню. Мы улыбаемся, делая вид, будто что-то выбираем, и говорим хором: «Кесадилья. Большая тарелка».

Я встаю.

— Сейчас закажу. Все равно мне надо выйти. Вот заодно и закажу. Ты будешь, Бен?

Он кивает.

Я смотрю на номер нашего столика, делаю заказ у шумной стойки и направляюсь в левое крыло здания, где расположена дамская комната. Я знаю, что здесь лучше всего ловит сигнал сотовой связи. Присаживаюсь на унитаз и достаю из сумки телефон.

Сообщение от Джоша. Два слова: «ПОЗВОНИ МНЕ». Я рассматриваю экран. Если новости дурные, он бы ведь так и написал? «Прости, но…» Или «позвони », но строчными буквами. Впрочем, если новости хорошие, он бы поставил восклицательный знак..

Его номер записан у меня на четвертой кнопке.

Я нажимаю ее, меня подташнивает.

— Да, — говорит Джош высоким голосом.

— Ну, что? У меня нет пропущенных звонков, и я. ..— Не страшно. Ты сейчас сидишь?