Ты любишь предателя

Уже сейчас создается впечатление, что сообщества очистили от пыли, и они медленно входят в 21 век. Меня греет мысль о том, что я могу быть частью этого развития.

– Ночи Пар должны быть отменены! – предлагаю я в качестве следующего пункта в списке, однако получаю в ответ полные ужаса взгляды, из-за чего автоматически начинаю оправдываться. – В них сплошной сексизм и расизм, – говорю я и разъясняю свои мотивы.

– Это традиция, – возражает Бриттани, готовая произнести следующие – возможно, не слишком любезные – слова.

Шерил тут же соглашается с ней.

– Они сплачивают членов обоих сообществ.

– Но тебе не кажется, что некоторые Вороны предпочли бы в качестве пары Ворона, а некоторые Львы – Льва? – аргументирую я.

Я не желаю раскрывать ее тайну перед остальными, она доверилась мне, и я не хочу злоупотреблять ее доверием, но эту тему нужно затронуть.

– Не лучше ли было бы заранее спросить, хочет ли человек вообще расплачиваться за налаживание отношений между сообществами? – Я даю своим товарищам время подумать об этом. – Беверли Грей не хотела, чтобы Тайлер был ее парой. Она обращалась с этим к Валери, но та игнорировала ее просьбы.

К чему это привело, мне не нужно рассказывать.

Госпожа профессор Деверо призывно хлопает в ладоши, когда дискуссии становятся все громче:

– Я бы предложила принимать такие решения после выборов и вступления в должность обоих председателей. До следующей Ночи Пар у вас есть несколько месяцев, чтобы выработать новую концепцию.

Глава 31

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 20.12.

– Ты действительно этого хочешь? – спрашивает Ханна.

У нее такой серьезный вид, что я едва не начинаю сомневаться в своем решении. Она сильнее вскидывает бровь, однако я снова думаю о том, что многое пошло не в том направлении под руководством Валери. И немедленно укрепляюсь в своем решении.

– Я хочу что-то изменить, – говорю я с полной уверенностью. – Как ты или как она.

Я перевожу взгляд на «Доску почета» Ханны, на которой тем временем нашлось место для Фелиситас Рейвен, и указываю на основательницу Воронов. Я апеллировала к прежним ценностям равенства и взаимопомощи, и на выборах преемницы Валери все единогласно проголосовали за меня. Никто не захотел баллотироваться, никто не воздержался и не выразил свое несогласие в бюллетене для голосования. Теперь я могу вести Воронов в новый год и новое будущее.

– И мне нужно какое-то отвлечение.

Я быстро поджимаю губы, чтобы они не начали дрожать и не полились слезы. Я очень сильно скучаю по Джошу. Это кажется невозможным, учитывая, что мы знакомы так мало. Он написал, что его мама двинулась умом, после того как узнала из прессы настоящую причину, по которой он поехал в Уайтфилд. Его последнее сообщение звучало так:

Полагаю, она на ближайшие десять лет запрет меня в моей комнате. Если больше ничего обо мне не услышишь, пожалуйста, спаси меня!

Это было перед вчерашним собранием в Доме Воронов, где под взглядом Фелиситас Рейвен были оглашены результаты голосования. Мой ответ он до сих пор не прочел.

Тебе что, нужна моя помощь, Прентисс? Она стоит дорого;-)

– Ты будешь лучшей главой сообщества, о которой можно только мечтать, – заверяет меня Ханна. – Ведь ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Я так горжусь тобой. – Ханна моргает, чтобы ее глаза не блестели. – Хотя я очень разочарована тем, что для сегодняшнего крайне важного разговора ты не принесла с собой эклеров.

Она хмурится, но уже через пару секунд уголки ее рта начинают подергиваться, и я смеюсь.

– Могу тебе попозже занести несколько штук. Сейчас встречаюсь у Евы с избранным главой Львов для «согласования нашей политики», как предложила профессор Деверо.

Я обнимаю Ханну через письменный стол, прощаюсь с Лукой, сидящим в соседней комнате, и покидаю редакцию с целым списком тем в голове, которые хочу обсудить с преемником Келлана. Одной из моих основных целей станет возможность формирования однополых пар, если Ночи Пар все-таки сохранятся. Ради Беверли.

Ледяной ветер гоняет между голыми деревьями снежинки, которые сразу тают, куда бы ни приземлились. Надеюсь, погода останется такой, иначе наша с Ханной завтрашняя поездка домой в Дорсет может закончиться аварией. Втянув голову в плечи, я спешу через кампус в Старый город Уайтфилда с булыжной мостовой и милыми витринами под навесом, за которыми почти везде царит темнота. К счастью, не в кондитерской Евы. Заледеневшими пальцами я распахиваю дверь, и со звоном колокольчиков на меня обрушивается тепло и великолепный аромат кофе и выпечки.