Ты мертв без денег. Скорее мертвый, чем живой. Это ему ни к чему

— Но банк уже закрыт, не так ли? — пыталась настаивать она.

— Нет. Я позаботился, чтобы сегодня вечером служащие и администрация ушли попозже. Там есть один кассир, которого я предупредил, он обо всем позаботится. — Дюффи, словно ребенка, взял Ольгу на руки. — Ты сердишься?

Ольга с трудом подняла глаза.

— Нет, не сержусь. Только бы скорее все кончилось. Мы уехали бы далеко-далеко, и у нас были бы полные карманы денег…

— Ты только не волнуйся. Все обойдется.

— Тебе этого не понять, — Ольга судорожно сглотнула. — Я так настрадалась в этой жизни, и вот теперь, когда нашла тебя, мне страшно. Вдруг что-нибудь случится?

— Перестань! — рассердился Дюффи. — Ты просто нагнетаешь обстановку. Говорю же тебе: мы получим деньги и заживем припеваючи. Вот увидишь!

— У меня плохое предчувствие…

— Ну что ты, милая. Просто скотч ударил в голову. — Он крепко поцеловал женщину, усадил на кровать и пошел к двери и, обернувшись на пороге, добавил: — Я ненадолго.

Ольга сидела некоторое время неподвижно, а потом вдруг закричала прерывающимся от волнения голосом:

— Вилли! Прошу тебя, не ходи! Мне страшно, Вилли!

Но Дюффи не слышал, он был уже на улице. Усевшись в «бьюик», он закурил и бросил спичку на тротуар. В это время в зеркале заднего вида появился большой «паккард». Занятый своими мыслями, Вильям не обратил на него внимания.

В банке все произошло не так быстро, как он надеялся. Ему пришлось потратить время, чтобы убедить швейцара, что его ждет кассир. Швейцар, словно вытесанный из каменной глыбы ирландец, с бычьей шеей и птичьими мозгами, казалось, не понимал, о чем идет речь.

— Да, да, — повторял он. — Но вы же видите, что банк закрыт?

Голос его звенел от сознания выполненного долга.

— Болван ты этакий! — рассердился Дюффи. — Пойди и доложи Ансколбу, что пришел я!

Швейцар почему-то вдруг изумился, разинул рот, но потом, вероятно, решил, что спросить не так уж трудно, и ушел, ворча себе под нос. Вернувшись, он открыл бронированную дверь.

— Входите, — неохотно пригласил он. — Только это не по правилам.

Через несколько минут появился озабоченный служащий и спросил, что ему нужно.

— Я хотел бы получить записную книжечку, которую отдал на хранение.

— Да, да, конечно. Господин Ансколб уже пошел за ней.

В другом конце коридора появился кассир и помахал Дюффи зажатой в руке книжкой.

— Я сразу понял, что вы пришли за ней. Берите и напишите мне расписку и еще распишитесь в пропуске, потому что банк уже закрыт.

Дюффи взглянул на книжечку, спрятал ее в карман и вписал в пропуск свое имя.

— Бесконечно благодарен. Это очень ценная вещь.

Казалось, Ансколб торопился выпроводить посетителя.

— Видимо, будет гроза, — выходя, заметил Дюффи.

Кассир поспешно кивнул и закрыл за ним дверь.

Дюффи улыбнулся, мысленно похвалив себя, и вытер лоб платком. Потом он сел в «бьюик», раскрыл тайник с кольтами, взял один, сунул за пояс, положил на его место книжечку и закрыл крышку.

Ровно в половине восьмого Дюффи остановил машину перед домом Ольги. Свет горел только в спальне. Неужели она все еще возится со своими платьями?

Открыв дверь ключом, который дала ему Ольга, Дюффи вошел в гостиную, но едва перешагнув порог, почувствовал ледяной озноб.

Все в гостиной было вверх дном, как совсем недавно в его квартире. На подгибающихся ногах Дюффи бросился по лестнице. У двери спальни он почувствовал, что не может решиться войти.

— Дорогая! — позвал он и поразился своему голосу, который сделался вдруг хриплым и дрожащим. — Дорогая, ты здесь?

Тишина в доме словно предостерегала Дюффи. Вынув из-за пояса кольт, он подошел к двери и медленно повернул ручку.

Ольга лежала на полу. Из ее груди торчал нож, который вошел так глубоко, что заткнул рану, и крови почти не было. Пеньюар был сорван с тела и брошен в угол комнаты. Ее большие глаза были совсем мертвыми, губы слегка приоткрылись, обнажая мелкие зубы. На лице Ольги застыло легкое удивление, страха не было.

Дюффи тупо смотрел на свою подругу. Тишина в комнате нарушалась лишь тиканьем часов над камином. Дюффи вдруг подумал, что час назад эта женщина хотела лечь с ним в постель, но он оттолкнул ее, и вот теперь она мертва… Капля пота медленно скатилась по лбу и, оставляя влажную дорожку, дошла до подбородка.

Дюффи не мог оторвать взгляда от лежащей Ольги, и в это время тишину дома разорвал телефонный звонок. Он был таким настойчивым, что Дюффи медленно спустился в гостиную и взял трубку.

— Мы ждем список, слышишь? — раздался голос «малыша».

— Если ты не привезешь его в одиннадцать, мы явимся сами.

— Пошел к черту, — прошипел Дюффи.

Бросив трубку на рычаг, он снова поднялся в спальню. Там он взял Ольгин пеньюар и прикрыл обнаженное тело. Его пальцы вздрогнули, прикоснувшись к холодной коже.

— Прости меня, родная… — прошептал он, словно надеясь, что Ольга услышит.

Он осторожно поднял женщину, положил на кровать, нежно погладил по голове и поправил волосы, уложив их вдоль щек.