Ты мой

– Хорошо, тогда нам нужно взять у вас кровь на некоторые анализы. А чуть позже нужно будет сделать снимок.

– Какой снимок?

– Снимок головного мозга. По последнему рентгену, вы идете на поправку, но… лучше мы сделаем еще один снимок, чтобы исключить ошибку.

Я ударилась головой? Я такого не помню.

– Нужно пригласить Эмери, пусть приходит на встречу с родителями. – Миссис Келс говорит это шепотом медсестре, но я все же слышу каждое ее слово.

И от этого мне становится не по себе. Кто такая Эмери? И зачем нужно ее приглашать? Но я не задаю ни одного вопроса вслух. Сегодня в любом случае я все узнаю.

Из меня выкачали чуть ли не пару пинт [18]крови, и я чувствую усталость. Совсем скоро должны приехать мама с папой, но я не в силах их больше ждать, поэтому засыпаю, так и не встретившись с ними.

– Тише, ты разбудишь ее.

Мама, это голос мамы.

Я медленно открываю глаза и встречаю ее взгляд, наполненный счастьем и волнением.

– Эмма, дорогая, – обнимает меня мама. – Мы так счастливы тебя видеть!

Я с нежностью обнимаю ее в ответ.

– Как ты, милая?

Но я не успеваю ничего ответить, как в палату заходит миссис Келс и неизвестная мне девушка.

– Еще раз добрый день, – приветствует она моих родителей. – Это Эмери, она психолог.

– Здравствуйте, – кивает Эмери. – Меня немного ввели в курс дела, поэтому мне хочется поскорее поговорить с Эммой. И будет лучше, если при разговоре будут присутствовать родители.

– Да, конечно, – соглашается мама.

– Тогда больше не буду вас задерживать. Через пару минут к вам подойдет Аврора, ваша медсестра. Она на всякий случай будет рядом при вашем разговоре.

Как только дверь за врачом закрывается, Эмери сразу же приступает к делу.

– Мне рассказали о твоих последних воспоминаниях, – она присаживается на кресло рядом с койкой. – Ты уверена, что это последнее, что ты помнишь?

Я киваю. Это действительно последнее, что я помню. Эмери что-то записывает в свой ежедневник и медленно кивает. Мне очень не нравится, что она здесь. Значит ли это что-то плохое?

– Хорошо, – теперь она улыбается и снова смотрит на меня. – Какого числа это произошло? Ты помнишь примерную дату?

В палату тихо заходит Аврора.

– Я помню точную дату. Четвертое сентября.

Я замечаю, как переглядываются мама с папой, и начинаю волноваться. От этого мой пульс подскакивает, и аппарат, который следит за моим сердцебиением, начинает пищать.

– Все в порядке, Эмма, – успокаивает меня Эмери и показывает знак медсестре, что помощь ей не нужна.

– Это было вчера. Я еще пыталась дозвониться родителям, чтобы поздравить их с годовщиной свадьбы.

Психолог уверенно кивает.

– Ты помнишь гонки? Где-то на частном участке.

– Да, помню.

– А что насчет аварии? О ней ты помнишь?

– Да, – уверенно заявляю я.

– Ты и парень, который был вместе с тобой…

– Аарон Бэйкер, – перебиваю я ее.

– Да, я о нем. Очень хорошо, что ты все помнишь, – одобрительно произносит она и на некоторое время замолкает. – Что вас связывало?

Меня удивляет ее вопрос. Я ожидала всего, но не этого. И почему она говорит в прошедшем времени?

– У нас были сложные отношения раньше, ну так мне казалось. Однако затем все изменилось. Мы начали общаться и…

– Я вас поняла, – прерывает она, будто понимая, что мне не хочется об этом говорить.

Пока Эмери что-то записывает в блокнот, повисает молчание. Я перевожу взгляд на родителей, но на них нет лица. Медсестра Аврора отводит взгляд. Я уже готова задать вопрос, но психолог опережает меня.

– Эмма, – выдыхает она. – Я понимаю, то, что я сейчас скажу, будет сложно принять. В моей недолгой карьере был только один подобный случай, и я знаю, как тяжело все это осознать. Но, пожалуйста, постарайся не нервничать и не переживать, хорошо?

Я ничего не отвечаю.

– Авария. Ты оказалась здесь после аварии. Мотоцикл, которым ты управляла, был неисправен. И на скользкой дороге потеряла управление. Ты же помнишь все это?

Я киваю, ничего не понимая. Что она имеет в виду?

– Я помню аварию. Помню дождь. И помню воблинг. Я все это помню. Но я не получала серьезных травм. Меня и Аарона выписали из больницы через пару дней.

Я оборачиваюсь на маму с папой, потому что они тоже там были. Они приходили ко мне в палату. Пусть они подтвердят это!

Но в лице родителей я не нахожу поддержки, будто рассказываю сказку, которую они слышат впервые.

– Эмма, – привлекает свое внимание Эмери. – Этого всего не было. Это все твоя фантазия. Это все был твой сон.

Девушка произносит это осторожно, но очень уверенно. И я окончательно теряюсь.

– Нет, нет, нет! Этого не может быть!

Мой пульс учащается. И аппарат снова начинает пищать.

– Эмма, все в порядке. Это нормально, такое бывает.

Психолог берет меня за руку, но я отдергиваю руку.

– Нет, я не верю вам, – «это все сон, чертов сон!» – Аарон, где Аарон? Я хочу увидеть его, пожалуйста.

– Эмма, посмотри на меня.