Ты - мой выбор! (СИ)

Пусть лучше гневный блеск в его глазах, чем сожаление, способное заставить меня передумать.

— Попроси рабочих остановиться. Дальше я сама…

Я обрывала все связи с ним, и каждый из нас это прекрасно понимал. Но, мне нужно время, и если он готов мне его дать, тогда, возможно, всё еще можно исправить. Если же нет…

— Я понял, но на это нужно несколько дней, а пока… побудь здесь, хорошо? Обещаю, что ты меня почти видеть не будешь…

— Хорошо…

Молодец, Лера. Самой себе противоречить, это еще уметь нужно.

Своим согласием я будто цеплялась за тоненькую соломинку, свисая над обрывом, в надежде, что она способна спасти всё то, что настолько стремительно летело к чертям.

Крестовского хватило ровно на сутки. Я даже восхитилась, насколько он достойно избегал любых точек соприкосновения со мной, позволяя чувствовать себя в доме более-менее комфортно, и не напрягать своим присутствием. Но, как известно, всему хорошему приходит конец.

Ровно через 24 часа, этот мужчина превратился в няню-прилипалу. То в проходе на меня «случайно» налетит, то завтрак утром оставит, то, невесть откуда, в моей комнате чашка с ароматным кофе появится, то нежно-сиреневая роза на подушке. Бесконечные доставки, вызывающие зубной скрежет каждый раз, когда в дверь звонили. Записки под магнитом на холодильнике, которые я тут же срывала, отшвыривая в мусорное ведро. Соль ему нужна была именно тогда, когда за ней тянулась я. Чашка привлекательней была не своя, а та, которую ухватили мои пальцы. Апогеем стало его шарканье среди ночи, от которого я подскочила на кровати, едва сдержав визг. Оказалось, что товарищу Крестовскому вдруг понадобилось подкрутить расшатанную розетку, на которую, якобы, жаловалась я сама. Удобней всего это было делать в полчетвертого утра…

Глава 32

— ТАК! С МЕНЯ ХВАТИТ! — Сдула упавшую на лоб прядь, и спрыгнула с кровати. — Это невыносимо же! — Я почти взревела, а он стоит себе, глазами хлопает. — Ты обещал, что я тебя не замечу даже, а вместо этого, я минуты не помню, чтоб тебя рядом не было. Ты что, безработный? Чего ты сутками дома околачиваешься?

— Выходной у меня…

— Дурдом какой-то… — Махнула на него рукой, и принялась собирать свои вещи.

Самые яркие воспоминания об этом месте, у меня, явно, будут связаны с бесконечными сборами шмоток.

— Лера, всё-всё… я больше не буду.

— Что там с рабочими твоими?

— Завтра вывозят последние инструменты…

— Отлично, утром поеду домой.

— Я отвезу.

— НЕТ!

……………………………………………………………………………………………………..

Андрей

Прекрасно, блять… Придурок… Хотел как лучше, оказалось, через жопу!

Сама мысль, что Лера вернется к себе домой меня не пугала. Там сейчас тихо и спокойно, а вот то, что я буду возвращаться в пустой дом, где меня не встретит этот маленький ураган, доводила до бешенства.

С ней я лажаю, как мудло последнее. Как началось все со злополучного банкета, так все никак прекратиться не может.

Слышу в голове голос друга, который бы ехидно спрашивал, неужто мне баб в городе мало, что я так за мелкую ухватился.

Не мало мне их… лишние они всё, просто…

Лерка собиралась под мой хмурый взгляд. Я не проронил ни слова, только вздыхал, на что мелочь меня смиряла злобными взглядами.

Ничерта на нее не действовало. В какой-то момент я даже на жалость начал давить, а ей фиолетово. Носится себе по дому, пакуется, и при всем этом выглядит достаточно уверенной в своих действиях.

Скудно попрощались у порога, а когда за девушкой закрылась входная дверь, и послышался звук отъезжающего такси, меня начало тошнить от собственного дома, и гнетущей тишины в нём.

Поплелся в гостиную, четко выстроив маршрут к бару, и почти уже ухватил рукой бутылку, как звук резанула громкая мелодия мобильного.

— Да, Тём?

…………………………………………………………………………………………………………………………………………

Валерия

Прижимаюсь лбом к косяку входной двери, а лямка сумки выскальзывает из обессиленных рук, и та с глухим ударом приземляется у моих ног.

По щекам катятся слёзы, а я глаз не могу оторвать от раскуроченной квартиры, строительной пыли, и мешков с растровом для шпаклёвки стен.

У этого места был шанс начать все с начала. Сорвать вместе с потрепанными обоями годы боли и разочарования, выбросить в мешках мусора расколовшуюся семью, и попробовать еще раз, но… Прикрываю глаза, а хочется закрыть уши, чтоб не слышать… не слышать пьяных веселых голосов, доносящихся из кухни…

— Лер… — За спиной слышу встревоженный и запыхавшийся голос Андрея.

Он ласково, но осторожно дотрагивается до моего плеча, слегка разворачивая к себе лицом.

— Она сбежала несколько часов назад. Хватились не сразу, думали спит, а оказалось одеяло с подушками под пледом. Её не охраняли. Буйной не была, приехала добровольно, все лекарства пила исправно, и врачи давали хорошие шансы на выздоровление…

Слушаю в пол уха. А зачем? Она сама это выбрала… второй раз выбрала не меня…

Андрей переступает порог, и через несколько секунд, все звуки на кухне пропадают.

Я слышу лишь его злобное шипение в одном слове «Готовься!», а затем он возвращается ко мне.

— Там Коля, да? — Слабо усмехаюсь, на что Крестовский кивает.