Ты - мой выбор! (СИ)

— ПРЕКРАТИ ЭТО! Слышал меня? Немедленно прекрати!!! — Лукьянов орал, брызгал слюной, а его покрасневшее лицо пробивала злобная дрожь, от чего мудак вполне мог схлопотать инсульт.

Я слегка приподнял бровь, откинулся на спинку кресла и сладко потянулся.

Моя надменна ухмылка не осталась без внимания, и горе-папашу затрясло с новой силой.

Кажется, Гореев начал воплощать в жизнь свои «грязные делишки».

— Господин Лукьянов, о чем речь? — Похлопал глазами, изображая крайнюю озадаченность.

— Что, щенок, решил играть самым мерзким способом?

— Ну так… с волками жить…

— Ты даже понятия не имеешь, с кем связался! — Грозно потряс пальцем в воздухе, на что меня чуть не порвало от смеха.

Поднимаюсь из-за стола, не спеша прохожу вперед, и застываю около мудилы, возвышаясь над ним:

— Слушай сюда, дядя… Я тебе не мой отец, долго разговоры вести не буду. Я мальчик здравомыслящий, и по опыту родителя давно понял, что с таким, как ты, никакие адекватные договоренности не работают. Либо ты шаг назад делаешь, либо я тебя с дерьмом сожру и подавиться не подумаю.

— Ты меня не пугай!

— Я не пугаю… я, пока еще, предлагаю… Сделай правильные выводы, и уйди с дороги. Будь ты мужиком нормальным, я б еще подумал, но с такой мразью у меня ничего общего быть не может.

— И всё-таки… кое-что общее у нас есть… — Мне крайне не понравилась его ухмылка.

Руки непроизвольно сжались в кулаки, и если из его рта вылетит еще хоть один намек на Леру — не посмотрю, что отец, что старше…

— Ты свой рот закрой, и в её сторону даже дышать не вздумай. Ты на нее все права потерял, когда в дверь вышел. Удумаешь замаячить на горизонте, и если, упаси тебя Бог, она еще раз заплачет по твоей милости — готовься! Девчонке и так по жизни не повезло, особенно с родителями. Расстроишь её — ты труп!

— А с тобой, стало быть, повезло? — Заулыбался, окатив меня изучающим взглядом.

— Нет. Это МНЕ повезло с ней, и каждый день своей жизни я буду проживать так, что бы она это почувствовала.

Лукьянов изменился в лице. Из приторной улыбки, на губах образовался оскал. Превосходство в его глазах, как говорится, не объяснимо, но факт.

— Ты оступишься! Обязательно сделаешь ошибку, и оступишься. Посмотрим тогда, как ты запоешь, когда займешь рядом со мной место в ряду предателей.

От его слов по всему телу прошла мерзопакостная волна. Что-то в них было такое, что заставило меня задуматься.

А что, если я, и правда, оступлюсь? Предам её? Сделаю больно?

Вместо глаз Лукьянова напротив, возникли её глаза… В кабинете, когда она увидела отца. В квартире, когда увидела сбежавшую из клиники мать…

— Если когда-нибудь Лера посмотрит на меня так же, как на тебя и свою мать, я тебе лично в руку пистолет вложу.

— Слишком громко, мальчик…

— Громко, но действенно.

— Не предлагай… соглашусь ведь.

— Сделай одолжение…

Мы еще минуту посверлили взглядами друг друга, и когда Лукьянов отвел первый глаза, я, молча, развернулся и присел в свое рабочее кресло, всем видом давая понять, что разговор окончен.

Не успел я и забыть уже о его присутствии, рано порадовавшись, что он по-тихому свалил, как около двери снова зазвучал его голос:

— Это не конец, Крестовский. Заканчивай, или будем воевать…

— Нет!

— Значит, война?

— Значит, война!

Вышагиваю около машины, отбрасывая в сторону черт пойми какой окурок, а её все нет и нет.

Я уже изучил все окна в здании напротив, пересчитал все плитки под ногами, а она все никак не появлялась.

Прикурил очередную сигарету, как за спиной раздался скрип двери.

Сначала зазвучали каблуки по бетону, а когда по затылку прошла горячая волна, мне даже оборачиваться не нужно было, что бы знать — это Лерка.

Едва успеваю сделать пол оборота, как на меня, словно мартышка, запрыгивает мелкая, и со счастливой улыбкой орет на весь двор:

— Я ПОСТУПИЛААА!!!!! — Отбрасываю сигарету, обвивая её тонкую талию ладонями, и приподнимаю в воздухе.

Она практически невесомая. Так нанервничалась с этими экзаменами, еще чуть-чуть и просвечивалась бы на солнце.

— Поздравляю, малышка! — Целую мелкую в висок, и делаю глубокий вдох.

Она пахнет весной… На улице почти осень на носу, а она пахнет цветущими фруктовыми деревьями и невероятным, неуловимым оттенком апреля.

— Садись в машину. — Целую Лерку еще раз, обхожу авто, и усаживаюсь за руль.

— Хуууух… Теперь пару дней можно выдохнуть, и за учёбу. — Мелкая мечтательно закатила глаза, предвкушая начало учебного процесса, а я мысленно вернулся в университетские годы, и скривился, словно от зубной боли.

Ни за какие деньги сейчас бы не согласился снова оказаться на парах. Как вспомню, так вздрогну.

— А куда мы едем? — Лера завертела головой, только сейчас заметив, что дом остался в противоположной стороне, а машина мчала нас к выезду из города.

— Увидишь… — Загадочно улыбнулся, и посильнее вдавил педаль газа в пол.

Глава 36

Съехав с основной дороги, проехал еще буквально километров 5, и затормозил, не съезжая к обочине.

— Завяжи… — Протянул Лере легкий шарф, ожидая, когда мелочь завяжет себе глаза.

— А плётка и кляп имеются? — Поиграла бровями, заулыбавшись, но требование выполнила.