Ты моя девочка. Смирись (СИ)

Мы выезжаем на трассу, и Макар набирает скорость. Бабушка засыпает почти сразу. А я сижу и, стараясь не отсвечивать в зеркале заднего вида, пялюсь на Макара. И мне почти хорошо.

Если бы бабушка была здорова. Если бы рядом со мной сидела сейчас Арина. Если бы Макар испытывал ко мне хоть часть тех чувств, что я испытываю к нему.

Тогда я была бы самой счастливой женщиной на земле.

В конце концов засыпаю и я. Мне снится последняя беззаботная осень в моей жизни. Мне пятнадцать. И я с Ариной сижу за старым бабушкиным инструментом в нашей квартире. Мы играем вальс в четыре руки. Хлопает входная дверь и подруга срывается с места. Она спешит в коридор увидеть брата. Я выглядываю из комнаты за ней следом и встречаюсь глазами с юным Макаром. Он смотрит на меня без усмешки и холода. Так, как я всегда мечтала.

Кто-то трясет меня за плечо.

Открываю глаза и натыкаюсь на голубой лед во взгляде реального Макара.

— Просыпайся, — велит он и отходит в сторону. — Мы приехали.

Вылезаю из машины и потягиваюсь. Рядом заспанная бабушка разминает шею.

Макар припарковался рядом с крыльцом.

Подбегает парень, который подгонял нам машину утром. Максим, кажется. Забирает из багажника наши сумки и уносит их в дом.

А бабушка тем временем рассматривает дом нашего бывшего соседа с открытым ртом.

— Нет, Макар, ты все-таки бандит… — комментирует она увиденное.

— Я же Вам говорил, Таисия Викторовна, — терпеливо отвечает мужчина, — у меня законный бизнес. Перевозки, помните? И холодильные установки.

— Хорошо, если законный, — соглашается бабушка.

Мы заходим в дом, и нас встречает седовласая женщина в поварском переднике.

— Добрый вечер, Анна Павловна, — говорит ей Макар.

Наверно, это помощница по дому, о которой он упоминал утром.

— Добрый вечер, Макар Олегович, — женщина кивает с улыбкой. — Добрый вечер, Свет…

— Познакомьтесь, это Ярослава Дмитриевна и Таисия Викторовна, — перебивает Макар. — Они гостьи в моем доме. Я просил вас подготовить для них комнаты.

— Конечно, Макар Олегович, — женщина выглядит немного растерянной, но быстро берет себя в руки. — Ужин ждет вас в столовой.

На этот раз мы едим в другой комнате. Не на кухне, где утром Макар помогал мне готовить кофе.

На большом столе, накрытом скатертью, для нас приготовлен ужин. Судя по аппетитному запаху, все должно быть очень вкусным.

Я ем и поглядываю на бабушку. Она заметно устала и побледнела. Даже дорога в несколько часов на машине отнимает теперь у нее много сил. Но она, как всегда, сидит с прямой спиной.

— Макар, будь добр, — обращается она к хозяину дома, — утоли старческое любопытство. Расскажи, как ты жил эти восемь лет.

— Да как жил, Таисия Викторовна, — отвечает Макар, — работал я, а не жил. Моего друга Сашу помните?

Бабушка кивает. Конечно, она помнит их всех.

— Мы с ним по стране помотались. Работали где придется сначала. Образования-то ни у него, ни у меня тогда не было. Это мы потом с ним уже доучивались, когда бизнес начали. В общем, через год я узнал, что умер мой отец. Вы его знали?

Бабушка снова кивает. Я помню, что родной отец Макара жил в другом городе и детьми никогда не интересовался.

— Так вот, он грузовик водил. В рейсы ездил. И даже собственной машиной разжился не так давно. Вот это наследство и стало началом нашего с Сашей дела. Первое время мы с ним вдвоем сами мотались по стране. И не только. Потом ребят наняли. Фирму свою открыли. Связями нужными обзавелись. Работали больше других. Свой кусок всеми силами выгрызали. Так потихоньку клыки капитализма и отрастили.

— Я вижу, мальчик мой, что ты заслужил все, что теперь имеешь, — говорит бабушка.

— Не заслужил, — поправляет ее Макар, — добился, взял силой. То, что я имею, нельзя заслужить, Таисия Викторовна. Деньги делают с помощью ума и острых зубов. Никто и никогда не помогал мне просто так. Только Вы. Без какой-либо выгоды кормили и пускали в свой дом чужих никому не нужных соседских детей. Я помню вашу доброту.

Мое сердце колет несогласием. Они с Ариной никогда не были нам чужими.

Бабушка тяжело вздыхает.

— Помнишь, Макар, мы уже говорили с тобой об этом когда-то давно? — спрашивает она с грустной улыбкой. — Если подумать, то никому не нужных детей не бывает.

— Помню, Таисия Викторовна.

Макар возвращает бабушке такую же печальную улыбку.

— Все, что живо, является таковым, потому что победило в эволюционной борьбе.

— И еще почему? — тоном школьного учителя спрашивает бабушка.

Макар морщится.

— И еще по великому замыслу Господа Бога.

Мужчина кашляет, едва закончив фразу, и хватает со стола стакан с водой.

Вот теперь все почти как раньше. Много лет назад я уже слышала, как бабушка пыталась говорить с Макаром о религии. И слушал он тогда, очевидно, только из глубокого уважения к пожилой женщине.

Бабушка, довольная его ответом, кивает.

— Вижу, что не забыл. Это хорошо, — говорит она.

Мы заканчиваем ужин в тишине. Жаль. Мне бы хотелось, чтобы бабушка спросила Макара еще о чем-нибудь. И тогда он бы больше рассказал о себе.