Ты - моя! (СИ)

— Ты ведь знаешь, где мой офис, Лив? — невозмутимо поинтересовался Майклсон, продолжая называть ее так, как это делали разве что родители и Мэг. Оливия стиснула зубы, стараясь сдержаться. Устраивать скандал в присутствии коллег, которые, не скрываясь, прислушивались к их разговору было последним пунктом в списке ее желаний.

— Я знаю, — тихо проговорила в трубку Лив, натянуто улыбаясь, и притянула к себе принесенные Гассом бумаги, делая вид, что сосредоточенно изучает их содержимое.

— В таком случае, я жду тебя завтра утром на небольшую планерку.

— Но завтра выходной, — прошипела девушка, — я уверена, что…

— Завтра в десять, Лив.

Не дожидаясь ее ответа, Элайджа прервал вызов, и Оливии стоило очень больших усилий под любопытными взглядами коллег удержать на лице натянутую улыбку. Майклсон вновь без малейших усилий заставил ее делать по-своему, не оставляя никаких путей для отступления. Только почему-то перед тем, как ее накрыла ярость от его поступка, Лив всего на секунду, на крошечное мгновение, ощутила то, что испугало ее гораздо сильнее альтернативы провести весь день в обществе своего деспотичного заказчика.

Чертов Элайджа Майклсон, заставляющий всех без исключения играть по его правилам, вызывал у нее восхищение.

========== Часть 7 ==========

Элайджа недовольно свел брови, когда оторвавшись от бумаг, обнаружил, что короткая стрелка, висящих на стене его кабинета часов, перекочевала за отметку «десять». Непокорная синеглазка опаздывала уже на пять минут, и подобное поведение было ничем иным, как очередным проявлением ее характера, который одновременно и выводил его из себя и заставлял еще больше хотеть покорить эту маленькую стервочку.

Оливия Картер вовсе не была сногсшибательной красавицей, не могла похвастаться ни модельной фигурой, ни идеальными чертами лица, но Элайджа не мог припомнить ни одного случая за последние годы, когда он заводился от одного только взгляда. И Майклсон не знал, что было тому виной. Как и не понимал, почему ему до безумия хотелось узнать каковы на вкус у ее алые губы, сколько веснушек рассыпано на вздернутом носике и поместятся ли в ладонях ее налитые груди, которые занимали не последнее место в его горячих фантазиях.

О, Оливия Картер вовсе не была ослепительной красоткой, но это совсем не мешало ей заставлять его сходить с ума от возжделения. Её горячий нрав при этом был для Элайджи, считавшему что знает о женщинах все, приятным разнообразием, эдакой перчинкой, которая лишь подогревала его интерес.

Майклсон смежил веки, представляя себе, как Оливия будет чудесно смотреться в его постели, когда на ней останется лишь откровенное белье, но в следующий миг совсем не деликатное покашливание нарушило его видение, и мужчина поднял взгляд на стоящую у двери девушку, нарушившую его покой, намереваясь высказать ей все, что он думает по поводу опозданий. И онемел.

Застывшая на пороге Оливия выглядела, как невинная школьница, попавшая в кабинет директора. И выражение её лица, лишенного и грамма косметики, было соответствующим. Синие глаза, обрамленные угольными ресницами, горели упрямством и вызовом, и лишь в их глубине затаилась едва заметная искорка страха. На ней были старые, выцветщие от времени джинсы, мягко облегающие длинные ножки, видавшие виды кроссовки, а также просторная голубая рубашка, края которой были завязаны на талии, открывая полоску бледной кожи, от которой Элайджа никак не мог оторвать глаз.

Оливии Картер было далеко до шикарных моделей, даже до его невесты, профессия которой предполагала наряды от кутюр, но сейчас, глядя на то, как она кусает от волнения алые губки, абсолютно органичная в своём образе невинной юной выпускницы, Майклсон чувствовал, как его член начинает пульсировать от желания, до боли натягивая молнию брюк.

От одного только чёртова взгляда!

— Что я должна делать? — вместо приветствия произнесла Оливия, и её синие глаза впились в мужское лицо ледяным взором.

О, у Элайджи был ответ на этот вопрос. И он едва удержался от того, чтобы поведать Лив, что именно, как и в какой позе ему хотелось бы сделать с ней прямо на его собственном рабочем столе. Вместо этого он бросил на нее строгий взгляд и проговорил:

— Проект построек у реки никуда не годится.

Лицо Оливии вспыхнуло, и она подалась вперед, вихрем оказываясь рядом с Элайджей.

— Ты, видно, шутишь? — синие глаза подозрительно сузились, и она склонилась над документами, совершенно не замечая того, что их тела почти соприкасаются. Майклсону оставалось только завидовать такой выдержке, потому что реакция его организма на запах яблок, исходящий от волос Лив, а также на то, что она сама находилась в такой непосредственной близости, была совершенно определенной. И он совсем не понял о чем идет речь, когда услышал мелодичный девичий голос.

— И где же ты нашел ошибки? — сердито проговорила Оливия, оторвавшись от бумаг, и поднимая на Элайджу недовольный взгляд, — покажи!