Ты не мой Boy 2

— Я этот балкон… — сердится мама. — Автогеном отрежу!

— Ты опоздаешь, собирайся, — напоминаю ей.

— Надеюсь, будет нелётная погода!

Но на улице штиль и солнечно. А значит, прыжкам быть!

— Мил, поедешь смотреть как я с парашюта прыгаю?

— Я тоже хочу! Можно мне тоже?!

— Вот исполнится восемнадцать, попросишь папу, — подмигиваю ей.

Уже в такси, я понимаю, что идея взять Милу не самая классная. Кто за ней там будет смотреть, пока у меня будет инструктаж и прыжок? Отец рассердится… Ему там точно не до нее будет.

У него там «взвод бестолочей и один клоун»…

Такси нас высаживает на въезде. За шлагбаумом. Отец встречает.

— Та-а-ак… — растерянно смотрит на нас.

— Дома оставлять не рискнула, — развожу руками.

— Полина, это не детский центр, это зона повышенной опасности! Как ты себе это представляешь?! У пацанов сегодня первый прыжок, я как нянька при них должен быть!

— Давай ее к лавочке приклеем? — достаю из кармана клей-момент, которым реанимировала в дороге рюкзак.

— Смешно… — скептически.

Вдали появляется военный автобус.

— Папа, я буду послушная! — изображает кота из Шрека Мила.

— Короче. Вот в тот ангар идите, там инструктор. Скажешь — Малышкина. Мне надо взвод встретить. Потом разберемся!

Ангар огромный…

Инструктор — довольно молодой мужчина. Чуть за тридцать.

— Игорь, — тянет он руку.

— Полина, — пожимаю.

Общаясь, держу крепко за руку Милу. Потому что вокруг парашюты. И не дай Бог ей там что-нибудь дергнуть или пошевелить. Кто-то может не раскрыться в небе.

— Ну зачем тебе этот прыжок? — с недоумением улыбается. — Перепугаешься. Свободное падение — сомнительное удовольствие и для закалённого мужчины. После него и парение не всем удовольствие приносит.

— Мне принесет — и то и другое. Гарантирую!

— Удар при приземлении будет как от прыжка со второго этажа. Я конечно возьму его на себя. Но в прыжке может разное случиться, и ты тоже должна быть к нему готова.

— Легко. Второй этаж — не проблема.

— Пробовала? — смеётся.

— Конечно.

— Расскажешь? — улыбка становится ещё шире.

— Игорь, я кмс по самбо, в следующем году мастером буду. Первое место по стране в наилегчайшем весе брала. Не сомневайся во мне. У меня серьезные тренировки.

— Вау, — осаживается он, замолкая.

Расставляя парашюты тайком разглядывает меня.

Улыбаясь, закатываю глаза.

— На «крыле» моем с тобой полетим. Покажу тебе класс! — обещает он.

— Здорово! Спасибо, Игорь.

— Что за мешки? — интересуется Милка.

— Парашюты.

— Ты глупенькая… — цокает она. — Парашюты белые и большие. Как простыня. Только грибом.

Краем глаза ищу кого-нибудь из персонала, чтобы уговорить присмотреть за Милой. Но все очень заняты и куда-то спешат. Ни одной женщины!

Присев на лавочку, обнимаю ее, заваливая спиной на себя. В ангаре прохладно.

Отец заводит взвод. Сержант строит солдат.

Я знаю, что Денис там, среди них. Но не смотрю в их сторону, стараясь дышать глубже. У меня здесь свои дела. Я не трус, менять свои траектории и прятаться не буду. Но мы в параллельных реальностях теперь.

— Корниенко! — слышу голос отца. — Шаг из строя.

Я слышу этот шаг.

— Корниенка! — теребит меня Мила. — А я на себя кастрюлю перевернула, а он меня спас…

Бормочет параллельно с отцом.

— Корниенко с «прыжков» сегодня снят. Взвод, туалет — там. Двадцать минут у вас до инструктажа. Вольно.

Отец идёт в нашу сторону вместе с прапорщиком.

— Можно вопрос, товарищ капитан? — догоняет их Денис.

В форме он крупнее, и скорее классически красив и статен, чем неформален и стилен.

В груди ломит…

Но я дышу…

— Можно.

— А почему я снят-то вдруг?!

— А может у тебя твой нестабильный мотор в полете откажет, откуда я знаю. Подумаешь ещё о «одном человеке»…

— Все нормально с моим сердцем! Я хочу прыгнуть.

— Это меня и напрягает Корниенко, что хочешь! Вдруг решишь не дергать колечко. Ты же у нас нервный. А мне потом за тебя отвечай. Поэтому — снят.

— Да что за бред? Единственное развлечение и то — мимо. Нечестно!

— Дай-ка сюда свою конечность верхнюю.

— Зачем?..

— Затем! Пульс измерю.

Отец берет его за запястье. Засекает секундомер.

Встречаемся с Дэном взглядами…

Его губы растерянно вздрагивают и сжимаются. Не моргая смотрит мне в глаза.

— Корниенко, ты чего, мля?! — отдергивает как ужаленный от него пальцы отец. — Издеваешься?? Я так быстро считать не умею. У тебя приступ что ли сердечный?!

Папа прослеживает его взгляд на меня.

— Вот ты проблемный!.. — вздыхает. — Короче, будешь сегодня усатым нянем, раз уж в этой ипостаси отличился.

Отец привязывает к его запястью резинку метра два длинной. Второй конец привязывает к запястью Милы.

— Головой отвечаешь, понял?

— Понял… — хрипит Денис, сглатывая.

Мила всовывает руку в варежке в его кисть.

Между нами такой густой, болючий воздух. Нам обоим тяжело его вдыхать.

— Полина, пойдем, — зовет отец.

Я прохожу мимо Дениса.

Воздух сгущается, магнит в груди просыпается. И ломая ребра тянется к нему. Очень-очень мощно и больно ломая ребра. И сердце тоже захлебывается. Измерь сейчас отец и мой пульс, вердикт был бы таким же.

Отвожу взгляд, и побеждая это магнитное поле прохожу мимо.