Ты (не) моя (СИ)

— Что там? — спрашивает она, с нетерпением меня изучая.

Меня снова окатывает страх, что я лишь усугубляю ситуацию.

— Я беременна от вашего сына… — говорю робко.

— Поздравляю! — она расплывается в улыбке.

А потом делает нечто неожиданное — приближается и заключает меня в объятия, да еще и в щеку целует. Видно, что рада.

— Нина, всё образуется. Верь мне. А вот эту новость Егору стоит рассказать. Я уверена, что он на поправку быстрее пойдет.

Мне непривычно поведение матери Егора. Моя собственная чаще казалась мне какой-то злой колдуньей. Мать Артура вообще терпеть меня не могла, считала, что он напрасно на мне женился. Как будто я его об этом просила! Да я бы прыгала от радости, если бы он прошел мимо меня.

А тут… Меня не считают во всем виноватой, предлагают помощь. И относятся, как к родному человеку.

От этого на глазах наворачиваются слезы.

— Нина! Не смей плакать… Ну, что ты? — Наталия заботливо вглядывается мне в лицо.

— Это от счастья, — говорю я ей. Я очень растрогана тем, что она меня приняла без всяких условий, несмотря на то, что моё появление в их жизнях доставило кучу проблем и неприятностей.

Мы выходим из клиники, рассаживаемся теперь уже по разным машинам. Наталия уезжает по делам, меня везут обратно в особняк.

Оставшись одна, я пытаюсь поверить в чудесную новость — я жду от своего любимого мужчины ребенка. Закрываю глаза, и передо мной проносятся картины нашего будущего, в котором мы станем семьей.

Я так замечталась, что не сразу слышу звонок моего сотового. Беру его с тумбочки и принимаю вызов.

— Привет, дорогая! — слышу злой и возбужденный голос Артура, — Надеюсь, ты не веришь, что смогла со мною справиться…

Во рту мгновенно всё пересыхает, руки и ноги мерзнут. Артур всегда так влиял на меня — внушал мне дикий ужас. Мне кажется, у него отклонения в психике. Либо я просто не могу поверить, что можно быть такой сволочью сознательно.

— Что же ты? Ничего мне не ответишь? Онемела от счастья? Я очень скоро выйду, и мы с тобою встретимся, ведь наверняка ты по мне соскучилась. И ты очень пожалеешь, что всё это затеяла. И твой любовник тоже. Видимо, знакомство с моими людьми ничему толковому его не научило. Но они в состоянии это исправить…

Я понимаю, что он меня запугивает. И неизвестно, что из того, что он мне говорит, получится у него на самом деле. Но откуда он узнал этот номер? Выходит, кто-то из людей Лазарева работает на моего мужа?

— Что ты хочешь? — всё-таки выдавливаю из себя.

— Забери заявление, Нина. И тогда, возможно, я не убью тебя…

Я отбрасываю телефон. Мне страшно.

Что если у Артура есть возможность до меня добраться?

Глава 16

Нина

Поднимаюсь с кровати. Что бы я сейчас не услышала от Артура, молчать об этом ни в коем случае нельзя. Это лишь увеличит шансы Карапетяна на то, что у него всё получится. Мне нужно всё рассказать матери Егора. Срочно.

Я вылетаю в коридор и врезаюсь в Лазарева. Он же должен быть в командировке…

— Марк Федорович… — выдыхаю я, пытаясь успокоиться.

— Что опять произошло? — смотрит с напряжением. Мне неуютно в его присутствии.

— Я… Мне нужна Наталия Васильевна… Мне нужно с ней поговорить… Срочно. А вы же должны быть в командировке? — не удерживаюсь я от вопроса.

— Рейс отменили. А потом и планы поменялись. Наташи сейчас нет. Будет нескоро. Можешь от меня не шарахаться. Я не собираюсь тебя есть, — и улыбается. При этом его глаза озорно поблескивают. Становится похож на обычного человека.

— Я… Мне только что звонил Артур…

— Муж, что ли?

Киваю.

— А откуда у него твой номер? И он должен быть в СИЗО.

— Я не знаю… — отвечаю, понимая по встревоженному лицу мужчины, что моя паника вполне оправдана.

— Пойдём в кабинет. Не стоит серьезные разговоры вести здесь, где нас могут услышать.

Он спускается по лестнице, я иду следом. Немного робею. Что, если ему надоест со мной возиться, и он укажет мне на дверь? Может, это я сама себя пугаю?

— Нина, что ты вцепилась в дверную ручку? Я ничего плохого тебе не желаю. И собираюсь помогать, а не добиваться того, что ты пытаешься сравняться с дверным полотном.

— Но… Вы были правы… Я стала причиной такого количества проблем, — тяну, заставив себя отлипнуть от двери.

— Садись, — кивком головы указывает на кресло, — Уже всё случилось. Это первое. Второе, реальная жизнь редко вписывается в какие-то рамки. Я это понимаю. И к тебе у меня нет претензий. если, конечно, ты всё это не затеяла специально и не пыталась использовать Егора. Но я наводил справки. И уверен, что это не твой случай. И вообще я не имею привычки воевать с женщинами. Так что можешь мне смело всё рассказать.

— Я была у себя в комнате. Мне позвонили на сотовый, я ответила. Это был Артур. Он начал угрожать, что доберется и до меня, и до Егора. Требовал забрать заявление, говорил, что у меня ничего не выйдет. Ну, в смысле, посадить его.

— Он уже в СИЗО. И оттуда не выйдет. Можешь мне поверить. А вот то, что он позвонил тебе на номер, который заказывали мои люди — это плохо.

Лицо Марка Федоровича сделалось жестким. И я перестала сомневаться, что он во всем разберется. Такого, как он, ничем не остановишь.