Ты ненадолго уснешь...

   - Как ни странно, но да... Семья подразумевает детей, домашний очаг, уют и все это на совести женщины. У меня в этом плане недобор. Может я и справлялась бы первое время, подгоняемая заботой и любовью к мужу, детям. Хотя, какая там любовь?! С Грегом у нас была страсть по началу, а потом все скатилось до приемлемого. Его предложение было последней попыткой вдохнуть в наши отношения жизнь. Любовь это жертва. Добровольная, без претензий и условий. Вот так живешь, живешь, полностью уверенный, что мир наполнен чем-то неземным и волшебным..., - Хоуп запнулась и нервно почесала волосы, не потрудившись подправить после этого прическу. - И я была из тех, кто слепо верил в существование вечного сакраментального чувства, пока через пару лет эйфории твой организм не психует от того, что задолбался вырабатывать серотонин и еще парочку занимательных гормонов. Мир рушится, по сердцу медленно ползет трещина, и я твердо решила не разделять этой всеми желанной трагедии. Ведь исключений не существует. Трагедия есть в каждых отношениях. Я знаю, как продлить желанный миг, но не хочу становиться его заложником, а потому предпочитаю любви влюбленность. Это дивное ощущение, что тебя изнутри топчут миллионы крупных муравьев и возникает дрожь, воображаются всякие глупости и обезболиваются любые воспоминания, терзавшие тебя прежде. Чем не счастье? Я никак не могу назвать Грега тем мужчиной, ради которого смогла бы строить из себя счастливую домохозяйку. Со временем это привело бы к краху, о каком счастье может идти речь, если в перспективе я вполне серьезно могла бы всех возненавидеть? Потому, позволь мне похвалить тебя за проницательность. Очень тонко ты подметил, что ничто и никто не будет для меня стоять выше моей работы. Хотя и странно это было слышать от тебя. Я не любитель расставаться с предубеждениями относительно людей, но это был приятный сюрприз.

   - Занятно, - заворожено протянул Бенедикт, понимая, насколько точно Хоуп формулирует свои мысли. - Но все же... Ты не можешь не понимать, что есть вероятность выбора между Луизой и Сэмом. Разве не это подробно описывается в должностных инструкциях? Кому оказывать помощь в первую очередь? Пациенту, у которого больше шансов на выздоровление.

   - Нет, - как ни странно Хоуп с большей уверенностью мотнула головой и, отставив в сторону пустую тарелку, тем самым, как по волшебству вызвав официанта, принялась за следующее блюдо. - Не тот случай! Я найду деньги. Это не обсуждается.

Подобной уверенности нельзя было не восхититься, если бы не одно «но»! В редкие моменты, когда Хоуп покидал боевой настрой, ее плечи опускались, от чего спина начинала немного сутулиться. Будто уменьшаясь в росте под гнетом непосильной ноши, она сама не понимала, насколько наглядно это демонстрирует ее состояние.

Маленькая женщина, которая делала больше, чем десяток мужчин. Без пресловутой опоры, вооруженная только собственными знаниями и конкретной целью.

Бенедикту было очень легко понять Хоуп, ведь на самом деле их объединяло именно отсутствие сомнений в собственных действиях. Она спасала детей, он — отца. Каждый пребывал в знакомой среде, которая, впрочем, не баловала отсутствием серьезных проблем.

   - Бенедикт, - Хоуп впервые за весь вечер обратилась к Куперу по имени, от чего его окатило теплой волной. - С чего вдруг такая резкая перемена в отношении ко мне? Этот ужин не просто попытка сгладить вину. В противном случае, тебе следовало бы быть менее откровенным и сидеть, как на иголках, нервно поглядывая на часы.

Ее откровенность не могла не вызвать улыбку, а незаметные нотки издевки окончательно убедили Нэда в том, что характер Хоуп невероятно его очаровывает.

     - Признаю твою правоту. Я действительно не особо утруждал себя, чтобы подкорректировать свое мнение относительно твоей персоны. Гордая, нелюбимая, колючая дамочка, которая помешана на работе. После дюжины дней моей «волонтерской» деятельности, я уже с трудом удерживал это, наблюдая за тобой. Все изменилось в тот день, когда по отделению вихрем пронеслась мать Шона, а ты умчалась в операционную. Сосредоточенная, без капли паники или страха. Не знаю, как называется та штуковина, но чем-то похожим на дрель ты сделала в голове мальчика отверстие для операции. Боже, сколько умиротворения у тебя было на лице! Именно умиротворения, спокойствия... Таким же образом мамы расчесывают волосы по утрам своим детям, а я и за этим наблюдал, жалея, что под рукой не фотоаппарата. Как же так, Хоуп? Ты бесстрашно, прости за скомканность формулировки, копаешься в человеческих головах и это до сих стоит у меня перед глазами, а все рассуждения про ответственность меркнут и превращаются в ничто. Именно тогда я понял, что не имею никакого представления об ответственности, а ты перевоплотилась из затюканной Гремелки в нейрохирурга.