Ты пахнешь корицей

И опять поймал задумчивый взгляд жены:

— Точно ничего не произошло?

— Нет, — опять привлек её к себе, поцеловал под волосами в тонкую обманчиво беззащитную шею.

Ася выскользнула из моих рук, убежала надевать новое платье. А мне не стало лучше. Было гадко на душе и пусто.

Хотя даже самому себе не мог бы признаться, что мне сегодня стало страшно в том баре, на краю моей вселенной, где собрались потерянные для магии души. Я опять словно увидел их, помотал головой от отвращения, стряхивая страх. В этот миг вошла Ася, мне сразу стало лучше.

Белое шелковое платье струилось по нежной коже моей жены. Под ним ничего не было. Это вызывало простое и нестерпимое желание: овладеть моей волчицей здесь на полу.

Но я сдержался, зная, что игру начнет она сама. Ася приподняла юбку платья до колен, круглые белые колени хотелось поцеловать. Она же улыбнулась неверной улыбкой и стала поднимать легкую ткань выше, еще выше, так высоко, что я смотрел теперь на её округлые большие груди с дерзко торчащими темно-розовыми сосками, на тень между бедрами.

Я всё-таки начал первым, подхватил её снизу под тугие ягодицы и поцеловал между бедрами. После родов Асенька стала гораздо горячей, словно что-то в ней открылось до конца. Но когда в доме всё время толкутся три няни, про занятия любовью приходится забыть. И теперь я был счастлив, что няньки приболели.

Просунул язык между бедер моей жены, солоно, горячо и сладко, как же сладко… Аська закрыла глаза и обмякла в моих руках, это движение, выражающее полное доверие и любовь, возбуждало сильнее, чем её забавный стриптиз. Мешающее платье хотелось содрать, но надо было действовать осторожно. Порву тряпку, обидится ведь. Новое.

Я положил Аську на ковер, до постели сейчас было слишком долго идти, потянул скользкую ткань платья с горячего тела, кажется, что-то где-то треснуло. Надеюсь, после можно будет зашить. Бросил платье на кресло. Торопливо раздевался сам, путаясь в штанинах, в ремне, испытывая боль от прикосновения ткани к торчащему члену.

Стоило мне лечь сверху, как коварная Асенька выскользнула из моих рук и устроилась верхом на мне, улыбнулась и, приподнявшись, точно наделась на член.

— У-у-у, — я не мог больше ничего сказать, только укусил в нежное плечо.

Почувствовал солоноватый привкус крови, но не смог сдержаться, вжался лицом между грудей, Ася царапнула меня по плечам, прижалась, двигаясь медленно, дразня и раззадоривая. Терпеть это не было сил, перевернув её, подмяв под себя, вошел полностью и задвигался быстрее и быстрее, ощущая, как жена кусает за плечи, впивается зубами в грудь.

Мы содрогнулись вместе и засмеялись тоже вместе. Я лег рядом, обнимая Асю, к её аромату апельсинов и мяты добавился солнечно сладкий медовый запах.

— Тише, Вику разбудим, — она приложила палец к моим губам.

— Тише, — согласился я, поцеловав её руку, потом вторую.

Но груди были гораздо притягательнее ловких пальцев моей жены. И я облизал соски, потом начал облизывать белую мягкую кожу вокруг них, Ася застонала едва слышно, откидываясь на ковер и раздвигая бедра. Она понимала, что я еще не смогу взять её, и начала ласкать себя моими пальцами. Но я вырвал руку из пальцев Аськи и склонился к ней влажной, сладко пахнущей, соленой, лицом. Начал вылизывать, посасывать, Ася заерзала, изгибаясь не по-человечески, и застонала, тогда у меня получилось войти в неё, вторая волна оргазма была сильнее. Мы обнимались и жадно целовались. «Словно в последний раз», — промелькнуло опять в мыслях.

Но я отогнал их, целуя Асю, доказывая, что я ей необходим, её муж, её возлюбленный, отец нашей дочери. Но ясно мне было, как никогда, что волк был бы лучшим любовником для Аси. От этой мысли я сел на полу и замер.

— Что тебя тревожит, Тём, любимый мой? — обняла меня Ася.

Доверчиво прижалась, заглянула в глаза снизу вверх.

— Ты сам не свой весь вечер, — она запрокинула голову еще сильнее, чтобы смотреть мне в лицо.

— Всё хорошо, — соврал я, прижимая её к груди, — всё хорошо, — соврал уже для себя.

Я отнес жену в постель, которую разложил на диване, кажется, нам неплохо бы купить новую квартиру, но не с моей зарплатой взваливать на спину такой долг. Я вздохнул, вспомнив опять отчаяние на лице того парня, потерянной души, ведь, наверное, тоже любил кого-то, мечтал о чем-то.

— Тём, — Асенька обняла меня, заставляя повернуться к ней, — Тём, расскажи мне что-нибудь. Мы с тобой не говорим почти. Ты заметил?

— Это не так, милая, — поцеловал я её светлые локоны, вдыхая апельсиново-мятный аромат волос, — каждый день говорим.

— Но сказок, как тогда, когда я была беременна, ты не рассказываешь, — теплые ладошки сжали мои плечи, требовательный взгляд уперся в лицо. — Давай, расскажи про драконов, которые кружили над городом в танце любви.

— Это не сказка, это же было на самом деле, — рассмеялся я.

— Откуда у нас драконы? — зевнула длинно моя любимая. — Признайся, сам и придумал?

— Нет, — заверил я упрямую волчицу.

— Да, — засовывая мне руки под мышки с самыми ясными намерениями щекоткой добиться правды, ответила Асенька.