Ты плакала в вечерней тишине, или Меркнут знаки Зодиака

— Почему? У меня есть паспорт. Даже виза в нем стоит, — возразила Настя.

— Если хочешь подольше продержаться, лучше его не показывать. Ты с моей помощью нелегально перешла границу, а за это депортируют. Пока в официальных органах не засветишься, ты — свободна, а засветишься, проблемы начнутся. Кстати, ты в Данию не собираешься? Там геям и лесбиянкам охотно предоставляют убежище. Можешь под лесбиянку закосить, — шутливо глянул на нее Василий. — А что, на полном серьезе покатит.

— О’кей, про лесбиянок я подумаю. Это все-таки оригинальнее, чем быть борцом с несуществующим режимом, — усмехнулась Прокофьева, вспомнив свой лесбийский опыт с Жар-птицей, отлетевшей наутро на тот свет.

У Василия слова не расходились с делом: он нашел и записал ей координаты своих приятелей и даже предложил денег на дорожку. От денег Настя со всей возможной деликатностью отказалась, но Василий этим своим предложением напомнил ей о весьма насущной проблеме.

Прокофьева пока даже не представляла себе, как ей распорядиться золото-антикварным запасом Кандидата, доставшимся ей по чистой случайности. Не тащить же его неизвестно куда дальше. В конце концов она решила не загружать голову лишними размышлениями и решить этот вопрос завтра.

На следующее утро ей показалось, что день сурка продолжается. На столе на кухне снова лежала записка от спасителя-мужчины, в которой сообщалось, что он отбыл на своей фуре разгружаться на базу и появится ближе к вечеру, посему она может чувствовать себя, как дома, и отдыхать в свое удовольствие. Прокофьева даже подумала, что, с тех пор как она стала жить в прямом смысле вне закона, ей стало везти на настоящих мужчин, только вот по странному стечению обстоятельств с ними неизменно приходится расставаться.

С другой стороны, она чувствовала, что, если бы ее не гнали внешние обстоятельства, она все равно бы двигалась дальше, повинуясь внутреннему зову. «Нет права у дельфина долго лежать на дне. Нет права у пилигрима якорь бросать на песке», — снова пришли в голову рифмованные строчки.

Время, отпущенное ей хозяином дома, можно было использовать на более тщательный осмотр таинственного багажа Штайнера. Кроме того, в рюкзаке по-прежнему находились ее грязные вещи. Их нужно было уничтожить. Поэтому она затопила камин и выгрузила все шмотки на пол, чтобы их сжечь. Когда она вытаскивала куртку, из ее кармана вывалился кожаный мешочек, который Настя срезала с шеи Штайнера, полагая, что в нем могут быть ключи от машины, но так и не позаботилась развязать и посмотреть, что же там на самом деле лежит. Теперь Настя исправила это упущение.

На ладонь выскользнул, как видно, тот самый камень, из-за которого вся прежняя ее жизнь превратилась в кошмар. Он был сине-зеленого цвета, изрядный по величине, красиво ограненный.

— Ладно, — решила она. — Оставлю его пока у себя.

Она снова спрятала камень в мешочек, отметив для себя, что надо будет купить какую-нибудь маленькую коробочку для него при случае, чтобы отделаться от ладанки коллекционера и об этом человеке больше не вспоминать. Настя положила мешочек в один из накладных карманов новых коричневых брюк, которые были на ней, и застегнула пуговицу. Туда же она спрятала и свой российский паспорт, с которым ей почему-то не хотелось расставаться. Бросив в огонь грязную одежду, Настя приступила к осмотру прочего содержимого рюкзака, которое составляли тщательно упакованные антикварные раритеты, которые для нее не имели ни значения, ни ценности.

— Не мне о них судить, — подумала Прокофьева. — Это надо к специалисту. А где его взять? Василий явно не по этой части.

Поэтому Настя решила спрятать это барахло на время, пока ситуация не прояснится и она не поймет, как всем этим распорядиться. Она вновь наполнила свертками рюкзак, поставила его в угол и отправилась осматривать местные достопримечательности. До легендарного озера Каали, как указал ей вчера Василий, от его дачи было несколько километров. Прокофьевой показалось, что около двух. Она быстро преодолела их, рыская по сторонам глазами. Нужно было найти подходящее место для тайника с приметным ориентиром.

Но возле самого озера стояли дома, где обитали люди и к тому же туда нередко наведывались экскурсии. Поэтому, осмотрев эту круглую жемчужину Эстонии и потрогав воду, Настя отправилась обратно. Она было уже отчаялась найти нужное место, когда наткнулась на груду камней, свернув слегка в лес. Камни эти, судя по всему, покоились тут чуть ли не испокон веков.

— Если долго думать, то можно передумать. Действовать надо, — решила Настя. — Здесь мою захоронку никто не найдет.

Она вернулась в дом, притащила рюкзак, вывернула подходящий камень, выкопала под ним узкую, но глубокую ямку, ссыпая каменистую землю в предусмотрительно захваченный пластиковый мешок, набила ямку золото-антикварным содержимым рюкзака, присыпала его сверху землей и закатила камень на прежнее место. Критически осмотрев дело своих рук, Настя постаралась запомнить точное расположение камня среди его соседей.