Ты поймешь, когда повзрослеешь

Иногда мне представляется, что жизнь – это видеоигра. Мы начинаем партию с дозаторами, до отказа заполненными безмятежностью, силой, энергией, радостью. В ходе игры мы сталкиваемся с врагами, противостоим нападениям, иногда ошибаемся в выборе правильного пути, подрываемся на бомбах, проваливаемся в пропасти, наталкиваемся на препятствия. И каждый раз содержимое наших дозаторов уменьшается, но бонусы «Счастья» восполняют его. Бонусы «Свадьба», «Рождение ребенка», «Семейная вечеринка» – все они драгоценны и определяют качество партии, а иногда и ее продолжительность. В конце каждой партии придется столкнуться с огромными коварными чудовищами, имена которых «Траур», «Болезнь», «Безработица», «Расставание». Они неуступчивы, привязчивы, и нужно время, чтобы разделаться с ними. Если это получается, то ущерб от них все равно остается, потому что они отбирают у нас большую часть содержимого всех дозаторов. И однажды случается так, что бонусы больше не срабатывают и не могут восстановить радость, энергию и силу.

Я еще молода и пока не сталкивалась со всеми чудищами. Мои дозаторы не скоро станут пустыми. Но что будет через пятьдесят лет? А вдруг именно из-за этого многие пожилые люди становятся пораженцами и капитулируют перед жизнью? Что было бы, если бы они отдавали себе в этом отчет? Ведя борьбу с многочисленными монстрами, они незаметно для себя опустошили свои дозаторы. Из-за того, что им часто приходилось падать, их кожа задубела, чтобы на ней больше не оставалось зарубок и отметин…

А что, если я завяжу с пьянством на сегодняшний вечер?

40

Идея пришла спонтанно. Высказала ее Элизабет на следующий день после похорон Мэрилин. Она показалась всем интересной, и мы тут же принялись за дело, чтобы таким оригинальным способом отдать дань уважения усопшей. Результат понравился бы ей, в этом не было никаких сомнений.

Общая комната был превращена в театральный зал. Сцену отделили рядом столов, покрытых белыми бумажными скатертями, на которых самые энергичные из наших постояльцев разложили ветви кустарников и деревьев, которые мы срезали в парке. Электрические гирлянды, во всяком случае те, что еще работали, украшали стены. Разноцветная подсветка была направлена на большую растяжку через всю комнату. Надпись на ней не оставляла сомнений относительно того, что здесь происходит:

«Выборы Мисс и Мистера «Тамариска»

Если бы Женевьев де Фонтене[19] видела это, она бы умерла от зависти.

Средства для проведения этого мероприятия были подручными, но воля – железной. Каждому отводилась своя небольшая роль, и дом престарелых превратился в веселый муравейник. Это был запасный выход из темного и мрачного коридора, в котором мы все оказались.

Дети Мэрилин сидели в первом ряду. Те из пансионеров, кто не хотел участвовать в выборах, расположились среди зрителей, в то время как весь обслуживающий персонал не покладая рук трудился за кулисами или на кухне, завершая макияж и туалеты кандидатов. Жюри не было. Выигравшие определялись по количеству аплодисментов. В зале царила атмосфера всеобщего волнения. Каждый кандидат, спрятавшись от любопытных глаз, чтобы сохранить в тайне сюрприз, репетировал свой номер. Если бы мне сказали, что однажды я буду участвовать в выборах Мисс и Мистера дома престарелых, я бы расхохоталась, настолько нелепой мне показалась бы эта затея. А если бы при этом уточнили, что я буду дрожать от нетерпения, я бы решила, что по мне плачет психушка.

Закончив с прической Арлетты, я присоединилась к публике. Надо сказать, у меня здорово получилось, хотя в моем распоряжении были всего ее лишь жидкие волосы, с помощью которых я должна была скрыть слуховой аппарат и сотворить пучок, даже отдаленно не напоминающий улитку. Когда я закончила, она слегка потрепала меня по щеке. Думаю, этим жестом она хотела выразить мне свою благодарность.

Марин заняла мне место слева от себя, а справа сидел Грег.

– Давай скорее, уже начинается, – произнесла она, когда я уже села.

Шоу действительно началось.

Ведущей программы была Изабелль. Ради такого случая она надела длинное платье в пол, украшенное стразами. Каждый раз, когда я смотрела на нее, у меня рябило в глазах, как будто офтальмолог закапал мне специальные капли для исследования глазного дна.

– Добро пожаловать на выборы Мисс и Мистера «Тамариска»! – громко и четко произнесла она в микрофон. – Как вы знаете, эту церемонию мы проводим в честь нашей любимой Мэрилин, которая присоединилась к звездам и теперь блещет на черном небосклоне среди облаков и орбит.

Я посмотрела на Марин, а Марин посмотрела на меня. Грег посмотрел на Марин, и она посмотрела на него. Грег посмотрел на меня, я посмотрела на Грега. Короче, обменявшись взглядами, мы поняли друг друга и сошлись в одном: у Изабелль куриные мозги.

Она продолжила свое выступление, помогая себе театральными жестами, и это продолжалось, пока Анн-Мари не подошла к ней и не сказала несколько слов на ухо. Тогда она произнесла имя первого участника, но, прежде чем покинуть сцену, не удержалась от изысканного реверанса.