Ты покоришься мне, тигр!

Я стараюсь не быть одинаковым на каждом представлении, потому что это прежде всего наскучит мне самому, а потом и зрителю. Не люблю холодной виртуозности когда человек, как заведенная машина, всегда делает одно и то же и с одинаковым отношением. С цирке это самая главная причина гибели номеров. Уж такова специфика нашего искусства: изо дня в день одно и то же движение, один и тот же номер. И если не искать каждый раз какого то особого отношения, особого настроения, то невольно попадешь во власть шаблона. А шаблон — это смерть всякого искусства. Я стремлюсь использовать малейшую возможность в поведении животных, чтобы внести в номер какую-нибудь новизну. Впрочем, из того, что я рассказал о своих «партнерах», видно, что с ними не соскучишься. У меня живой «реквизит», и мне… легче!

Конечно, риск, каким его замечает зритель, — так и быть, открою вам мою тайну — порой просто расчет. Зрителю кажется, что я нахожусь между жизнью и смертью, а на самом деле это отрепетированная сцена. Прошу поверить на слово: мои тигры настолько хорошо дрессированы, что без всякого принуждения, беспрекословно могут исполнить любой трюк, и мне стоит больших трудов показать их вам непокорными, злыми, противными. Если бы вся работа шла без сучка и без задоринки — она была бы неинтересной, и в кассе цирка было бы мало денег. Сцены, где происходит усмирение «взбунтовавшегося» тигра, заранее выучены и являются трюками, ежедневно исполняемыми по разработанному сценарию: здесь зверь должен наброситься, а здесь дрессировщик должен «чудом» спастись. В этой игре подыгрывают и ассистенты, чтобы картина была наиболее впечатляющей.

Понятно, что нельзя бросаться из-под купола цирка без расчета, сломя голову. Когда Клиф Аэрос исполнял свой номер — зрители видели смертельный прыжок. Артист же точно его рассчитывал. Хотя и здесь, конечно, была доля риска.

Затушевать такой риск нельзя — это снимает остроту трюка, успокаивает зрителей, делает их равнодушными. Без риска цирк превращается в спортивное развлечение.

Демонстрация продуманного риска имеет большое воспитательное значение, она пропагандирует мужество, твердость духа, хладнокровие в минуту опасности. Именно об этом должны думать зрители и не бояться за мою судьбу: арена — место работы, а не кладбище для артиста.

Здесь нет противоречия или исключающих друг друга понятий — рисковать и не волноваться. Артист должен собственным чутьем определить границы того и другого, чтобы одно не мешало другому, а подчеркивало его. Что бы не было смакования, но и равнодушия тоже.

Конечно, даже играть со зверем, как я уже не раз говорил, опасно. Помимо точного расчета, доведенного до десятой доли секунды, моя нервная система должна уподобиться инстинкту зверя. Со временем неизбежно вырабатываются почти звериные инстинкты: настороженность и быстрота реакции, обостренное ощущение, восприятие пространства и времени. Точность работы этого «хронометра» отрабатывается ежедневными репетициями. Трезвая голова — вот что прежде всего.

Трюки, имитирующие игру, опасны тем, что они постепенно могут перейти в настоящую схватку.

После трюка «хождение по буму», исполняемого Раджой, мы стоим друг против друга, глаза в глаза, пронзая один другого взглядами, — психологическая игра «кто дольше выдержит».

Мой партнер — уссурийская громадина весом в триста сорок килограммов, злодей и анархист, инициатор всех драматических склок во время работы. Посмотреть такому тигру прямо в глаза, когда вас не отделяют прутья решетки, — волнующий момент. Только профессиональная закалка помогает мне свыкнуться с этим взглядом. Тигр в этом трюке всегда сильно возбужден и в своем наступлении на меня проявляет упорство и напористость.

Чьи нервы выдержат? Кто сделает первый неверный шаг? Я этот шаг сделать не имею права, ибо что сделает Раджа в следующее мгновение — лучше даже не догадываться. Я обязан выдержать его взгляд.

Недаром во время гастролей в 1958 году в Югославии газета «Вечерние новости» крупным шрифтом через всю страницу напечатала:

«ГЛАЗА В ГЛАЗА С РАДЖОЙ»
 КАЖДЫЙ ВЕЧЕР В 9 00
ПОДПИСЫВАЕТ СЕБЕ СМЕРТНУЮ КАЗНЬ
АЛЕКСАНДР ФЕДОТОВ.
Каждый вечер в 9.20 Александр Федотов остается жив.
А может и не остаться

Итак, для большей эффектности представления и для моей безопасности мы с тиграми как бы заключили некий договор против зрителей. На некоторых трюках я заставляю зрителей поволноваться, хотя сам остаюсь спокойным, и звери мои тоже не сердятся по-настоящему, мы просто хотим расшевелить публику, привести ее в активное состояние.