Ты покоришься мне, тигр!

Увидя такого «нарушителя», запросили начальника, не пристрелить ли тигра. Разрешение дано не было, и пришлось пограничникам ждать, пока хозяин тайги сам догадается пропустить бойцов на пост. Тигр действительно вскоре ушел. Но через несколько дней властелин тайги пришел снова и улегся прямо на крыльце дома. Видимо, был в таком хорошем настроении и так уверен, что ему здесь рады, что даже к заливистому лаю собак отнесся добродушно.

Наверно, тигру понравилось это место и вежливое обращение: его следы часто можно было видеть на снегу у самого жилья. Домашних животных он не трогал и на людей не нападал. В его посещениях не было никаких корыстных целей это были визиты вежливости. Может быть, он догадывался, что находится под охраной государства?

Хотя тигры и не так подвижны, как леопарды, хорошо бы научить их трюкам которые у меня выполняли легкие леопарды. Особенно прыжки. В дальнейшем мне удалось добиться того, что тигры не уступали леопардам в дальности и высоте прыжка. Некоторые научились лазить по столбам. Бемби, например, в три перехвата взбирался по телеграфному столбу на высоту четырех метров. Раньше я бы тоже сомневался, что этому его можно научить. Но когда попробовал — вышло. Так что еще много не выявленного в способностях зверей, и еще не раз они будут удивлять нас своими талантами.

В начале работы больше всего меня беспокоила душа этих хищников. Ведь теперь-то я уже знал, что техника трюка — вещь второстепенная. Если завладеть их душой, трюки пойдут как по маслу.

Пока ловили уссурийцев, я начал заниматься с бенгальцами. Они как-то сразу открылись мне, не задавая никаких сложных загадок. Очень скоро, дней через пять-восемь, уже встречали меня своим приветливым «фыр-фыр-фыр».

Должен признаться, что их взгляды смущали меня, такими они были непривычно добродушными, открытыми и даже какими-то молящими, словно звери ждали чего-то важного, что я должен был для них сделать. Но что? Потом, приглядевшись к другим животным, я и у них подметил этот молящий взгляд. Просто животное всегда смотрит на человека не то с удивлением, не то с просьбой, и от этого его всегда немного жалко.

С первой же встречи тигры не выразили никакой злобы, были спокойны, но не равнодушны, как когда-то леопарды. Видимо, за ними ухаживали добрые, приветливые люди. И тигры привыкли к человеку, доверяли ему. Дела у нас пошли очень бойко.

Совсем по-другому встретились мы с дикарями Раджой и Тарзаном. Раджа вначале так бросался на клетку и скалил клыки, что я вздрагивал, представляя встречу на манеже. Но сердиться на них было не за что. Ведь они в неволе только три недели и к человеку еще не привыкли.

Читатель скажет, а дорога? От Владивостока до Риги она человеку трудна, а уж зверю и вовсе показалась пыткой. Во время путешествия из тайги тигры много перенесли. Да и сама схватка с человеком тоже не прошла для них бесследно. Запертые в маленькой клетке, тряслись много дней в вагоне, претерпевая лишения, и прибыли ко мне изнуренными, в раздраженном состоянии. Никто им не мил. И единственное желание, чтобы их оставили в покое.

Чтобы звери пришли в себя, я решил применить к ним тот же метод, что когда-то к Угольку. Через месяц мы уже понимали друг друга, хотя еще и не подружились окончательно.

Укрощая Уголька, я вслепую нащупывал пути к его сердцу и порой допускал ошибки. При встречах с ним волновался от неуверенности, так ли понял зверя, правильно ли оценил его поведение, а вдруг в нем осталось еще что-то важное и не распознанное? Не слишком ли я самоуверен? А вдруг дерзость моя не оправдается! Вот что мучило меня, когда я приходил к Угольку.

Теперь такие сомнения не возникали.

Бывало Уголек бросался на решетку, и дрожь пробегала у меня по телу, весь покрывался «гусиной кожей». Сейчас же ко всем тигриным броскам относился с юмором (конечно, после того как привык к виду их клыков) бросайся, бросайся, я подожду.

Время и здоровье — вот что мне было сейчас нужнее всего. «Все равно, ты будешь мой, я тебя завоюю», — говорил я то Тарзану, то Радже. Угольку я тоже говорил эти слова, но скорее, чтобы подбодрить самого себя. Где-то в, тайниках души особенной уверенности у меня не было. Стоя перед тиграми, я испытывал примерно то же, что и родители, когда у них появляется второй ребенок.

Первое время уход за зверем очень труден. Тоска по свободе, перемена условий жизни, непонятность, непривычность положения, воспоминание о жестокой встрече с человеком мало располагают к дружбе. Но именно с преодоления этих раздражающих факторов и начинается моя работа со зверем. Нужно помочь ему понять, что для него начинается новая жизнь и она резко отличается от того, что было до сих пор. И порядок дня совсем не тот, что был на природе. Попробуйте сами, уважаемые читатели, сменить день на ночь. Да и не так-то легко посвятить тигра в его новые обязанности. Слово-то какое для него неестественное! Но на что же создано мясо и придуманы всякие премии!