Ты прекрасна!

– Вы слишком долго были кинозвездой. – Лейси встала, оставила очки и вязание на кресле, обошла его и села рядом с Джорджем на софу. Приподняв кота, она усадила его себе на колени – впрочем, рыжий зверюга был явно не против. – Я не верю, что вы говорите серьезно, – заявила она.

Пожав плечами, Бо пробормотал:

– Только не надо изображать святошу. Вы ведь жили в Голливуде с Каллумом. А он и его приятели – далеко не святые.

– Возможно, я когда-то делала глупости, но это не дает вам право обращаться со мной так, словно я совершенно безмозглая девица со сверкающими глазами, благодарная за любой знак внимания, – проворчала Лейси. Она, вероятно, слишком сильно стиснула кота, поскольку тот поднял голову и внимательно посмотрел на нее.

Бо промолчал, и она, в досаде поморщившись, добавила:

– Да, мне не нравятся ваши ночные игры в покер с гостями, которых я не знаю. Но кому бы это понравилось? – Лейси встала, прижав к себе кота, и вдруг спросила: – Неужели вы решили, что сможете изменить мое отношение ко всему этому, переспав со мной?

– Я нисколько не сомневаюсь: таким образом ничего не решишь. Извините, что я не появился к ужину, если вы теперь наказываете меня именно за это.

– Я не наказываю вас. И я вовсе не ждала вас к ужину.

– Но вы же поставили третью тарелку… – пробормотал Бо, почувствовав себя виноватым. Хотя… Проклятье, он же холостяк и имеет полное право встречаться в городе своего детства со старыми друзьями.

– Генри попросил, поэтому и поставила.

– И я говорил, что не знаю, когда вернусь.

– Мне-то все равно, – вздохнула Лейси. – Можете делать все, что вам заблагорассудится.

– Я так и поступлю. И позволю себе напомнить, что не все в этом мире происходит только на ваших условиях, дорогая.

Лейси опустила кота на ступеньку лестницы.

– Мои условия вполне разумны.

– А мои – забавны, – с ухмылкой ответил Бо.

– Только для вас. – Лейси подошла к кухонному столу и, не обращая внимания на разбросанные повсюду карты и фишки, а также на все еще стоявшие на столе пустые бутылки, аккуратно поставила на свои места солонку и перечницу.

Бо нахмурился и проворчал:

– Но кто вам сказал, что нужно выбирать что-то одно?

– Я мать. – Она прошла к мойке, открыла холодную воду, и они оба стали наблюдать, как вода течет в грязную кофейную чашку.

– Можно быть и веселой, забавной мамой, – сказал Бо, закрывая кран.

– Я такая и есть. – Лейси метнулась в сторону и схватила веник, стоявший у холодильника. В данный момент она была чрезвычайно возбужденной мамой. – Сначала человек – родитель, а уж потом – веселый, забавный… или еще какой-нибудь.

«Мети, мети…» – подумал Бо. И тут же сказал:

– Да, понимаю.

Лейси на мгновение замерла, потом медленно выпрямилась, став похожей на Золушку с веником в руке.

– Нет, не понимаете. Это невозможно, если не любишь ребенка.

– Хорошо, пусть так. Я хуже, чем вы, разбираюсь в детях. – Бо взял совок, присел на корточки и приставил его к венику. Лейси замела в него какую-то невидимую пыль. Бо тотчас выпрямился, взял у нее веник – она отдала его на удивление легко, – поставил веник вместе с совком в угол и взглянул ей прямо в глаза. – Но я чертовски хорошо разбираюсь в женщинах, в том числе и в тех, которые зацикливаются на чем-то, в то время как жизнь проходит мимо них.

– Моя жизнь меня вполне устраивает. – Она задвинула все кухонные стулья под стол и уставилась на Бо горящими глазами. – Зато у меня создалось впечатление, что если вы не получаете то, чего хотите и когда хотите, то сразу начинаете создавать проблемы.

– Я не создаю проблемы. – Бо выдвинул один из стульев и развернул его.

– Пытаетесь довести меня до безумия?

– Я всего лишь действую. – Он уселся на стул верхом и положил руки на спинку. – А горячий секс с вами – тоже действие, которое к тому же гораздо предпочтительнее, чем война, разве нет?

– Вы всегда перехватываете инициативу. Нравится быть в центре внимания?

– А как тогда назвать тот факт, что вы запугали моих друзей и выгнали их из дома?

– Сидение в кресле и вязание теперь считается запугиванием? – неискренне удивилась Лейси.

– Вы знаете, что так оно и было. Сидя в кресле, можно сделать очень многое, – добавил Бо, не очень-то понимая, что именно сейчас имел в виду.

Лейси ничего не сказала, но ее губы чуть приоткрылись – значит, что-то она все-таки поняла. Интересно, что именно.

Немного помолчав, Бо продолжил:

– Поэтому я и говорю: чем воевать, давайте лучше поцелуемся и помиримся. – Он встал, отодвинул стул и прошелся вокруг стола. – Надо как-то выровнять отношения, понимате? Конечно, когда Генри не будет рядом. И этого проклятого кота…

Лейси молча наблюдала за его маневрами. Ему оставалось сделать всего один шаг, чтобы заключить ее в объятия – и поцеловать. Но в последний момент она вооружилась – схватила сидевшего на ступеньке Джорджа (тот был крайне недоволен, поскольку в этот момент умывался).