Ты родишь мне после развода (СИ)

Голос раздается совсем рядом, и я вздрагиваю. Огибаю ствол, чтобы оказаться с другой стороны. Иду тихо, чтобы не хрупнул валежник. Тянет выглянуть и посмотреть, насколько он близко, но лучше не рисковать. Судя по голосу — между нами метров пять. Меня могут заметить.

Тихонько выдыхаю, и продолжаю огибать ствол. Хорошо бы мы разошлись в разные стороны в темноте. Хотя навряд ли он далеко уйдет от машины.

— Карина! — вдруг кричит он.

Я вздрагиваю, до царапин на спине вжимаясь в холодную кору. Сердце едва ли не из груди выскакивает.

Дальше медлить нельзя!

Выждав несколько минут, я перехожу к следующей сосне и прячусь за ней. За ней еще одна, и я начинаю верить, что сбегу. При движении я греюсь, становится не так холодно. Только пальцы мерзнут — в кончиках словно лед, на них остался хвойный запах.

Я бросаюсь вперед и бегу, рассчитывая пробежать хоть несколько метров и успеть спрятаться, когда Яров влетает в меня сбоку, и сбивает на землю.

Не успела!

Кажется, он провел меня! Звал, и наблюдал со стороны, выжидая, когда у меня сдадут нервы. В последний момент нога подворачивается и лодыжку пронзает боль.

Мы оба падаем на слой старых иголок и шишек. От страха я начинаю орать. Пытаюсь выползти из него, его тепла и запаха, цепляясь за землю ногтями. Яров ловко хватает меня, рывком переворачивает на спину и нависает сверху:

— Уймись! — рычит он, рассматривая лицо с нескольких сантиметров. — Не пытайся от меня бежать, никогда! Не зли меня!

— Отпусти! Я буду кричать!

— Кричи, — выдыхает он. — Здесь тебя никто не услышит.

Он тяжело поднимается, держа меня за шею, как куклу. Делает несколько шагов, волоча за собой. Затем подхватывает на руки, сообразив, что так будет быстрее, доходит до «ягуара» и зашвыривает в салон.

— Не дергайся! — зло предупреждает он, садясь за руль. — Сбежишь, к утру замерзнешь насмерть, прежде чем куда-то выйдешь. Мы в глухом лесу.

— Куда тогда едем? — выкрикиваю я со злости.

— В загородный дом. Мне нельзя оставаться в городе.

Он заводит машину и трогает с места, пока я скриплю зубами.

— Впрочем, — замечает он, когда машина спустя два поворота подъезжает к дому, — я мог тебя и не догонять. Сама бы вышла к моему дому и здесь спряталась. Меньше возни.

Я смотрю на деревенский домик. Неплохой, сложенный из бревен, с мансардой и крыльцом. Просто симпатичный дом на отшибе.

— Он в самом деле ваш? — спрашиваю я. — Зачем мы здесь?..

— Мой, — Яров ведет меня к крыльцу, заперев машину, проигнорировав последний вопрос.

Глава 7

Я поднимаюсь по скрипучим ступенькам. Оглядываюсь. Неподалеку водоем или речка — пахнет водой. Кругом сосновый лес. Я надеялась, это поселок… Нога болит адски, доводя меня до отчаяния — как мне теперь пытаться сбежать? Я трех шагов не пробегу!

Он отпирает дверь, и я убеждаюсь, что дом вправду его. Жаль. Если бы мы заняли чужой — был бы шанс, что сюда заявятся хозяева.

— Я не хочу туда идти! — начинаю упираться, но Яров силой заталкивает меня в проем, и включает свет.

Я отступаю, наблюдая, как он входит и запирает дверь.

Полоснув по мне взглядом, проходит из крошечной прихожей в зал. Несмело иду следом, прихрамывая. Дверь он все равно запер. Это что-то вроде гостиной, с диваном, накрытым пушистым пледом, невысоким столом на квадратных мощных ножках, парой кресел и камином, который Яров и пытался сейчас растопить. Припал перед камином и дует на щепки, но только разгонял дым.

Я осмотрела окна: ставни закрыты снаружи. Не выберешься.

Кашлянула от дыма, хотя пахло приятно. Наконец, огонь разгорается и появляется тяга. Он встает, неосознанно поежившись, и я понимаю, что ему тоже холодно после ночного променада по лесу.

Лодыжка напоминает о себе, и я добредаю до дивана. Сажусь на него с опаской — неуютно располагаться с удобствами под взглядом Ярова, но боль сильнее меня. С удовольствием утопаю в мягких подушках и вытягиваю ногу.

Он замечает смесь боли и наслаждения на моем лице:

— Ногу потянула?

— Немного, — смущаюсь я.

— Не нужно было убегать.

Он присаживается на корточки, чтобы подбросить дрова в камин. Кормит огонь осторожно, со знанием дела. В бабушкином доме тоже был камин, его сложил дед.

Я набрасываю плед на ноги, становится теплее, и я пригреваюсь. Сегодня было столько потрясений… Расслабляться рано, но я впервые за день ощущаю, насколько на самом деле устала. Веки становятся тяжелыми.

Ощущаю его шаги и наблюдаю сквозь ресницы. Яров закончил с камином. Снимает пиджак. Я замечаю красное пятно на сорочке — чуть пониже подмышки. Повернувшись боком, он пытается поднять руку и посмотреть, но ему это не удается.

Не только я потянула ногу. Его, видимо, успели задеть в драке.

Яров расстегивает рубашку.

— Все равно не спишь, — бросает он. — Нагрей воды.

Я привстаю, вопросительно глядя на него.

— А где посуда? Чайник или кастрюля? — вздыхаю я, опустив ноги на теплый пол. Переносить вес на травмированную ногу не хочется. — Аптечка есть?

— Посмотри на кухне.