Ты сама пришла ко мне в руки

Надо забрать Эю на Циннию и предупредить отца о том, что ей нужна защита. Отец будет счастлив тому, что его внучка – дочь алмазного, будет рад наблюдать её рост и развитие и защитит Эю. Тем более что место Сармы – возле её отца, а не здесь, на Пенрине.

– Так что ты мне ответишь?

– Да, я хочу контракта с тобой, Кармин, – мягко ответила Сарма, опустив глаза. – Но я боюсь, что ты скоро охладеешь ко мне. Так часто бывает.

Она лгала и говорила правду через слово. Но Кармин – не крылатый, чтобы видеть ложь по глазам, и слишком молод, чтобы оценивать правдивость на основе опыта. Он доверчив и не сможет ни в чём разобраться до тех пор, пока не узнает, что его Леммай – это Сарма Э Дайиси.

– Ты же понимаешь, что нет доказательства преданности в прошлом и настоящем, что они только в будущем? – осторожно поинтересовался Кармин.

– Да. И я боюсь будущего, – всё не поднимала глаз Сарма. – Я хочу…

Кармин вдруг издал звук, бессловесное восклицание, говорящее об удивлении и озарении. Сарма вскинула глаза на него и увидела торжествующую улыбку.

– Меня учила пользоваться красками для лица Красивейшая из женщин… – с гордостью и нежностью говорил Сарме алмазный варлорд, – и я даже не вспоминал о ней до сих пор. Едва она ушла, как я перестал думать о ней, и все мои мысли заняла ты. Я думаю о тебе всегда, что бы я ни делал. И это продолжается уже много периодов. Неужели ты скажешь, что это не важно?

– Важно…

Сарма смотрела на отца своей дочери и незримо плавилась от его слов.

Слишком приятно оставаться просто Леммай Аффор.

Весь следующий день она провела в ожидании возвращения Кармина, а вовсе не в пути к космопорту. И когда ближе к вечеру она подумала об этом, то пообещала себе отправиться на Циннию к отцу завтра.

А когда наступило завтра, то просто уехать, ничего не сказав, уже оказалось немыслимо. В голове и сердце безраздельно властвовал Кармин. Тело Сармы и её душа словно пели рядом с отцом Эю. И вскоре пришлось признаться себе, что для расставания с Кармином нужны невероятные усилия. И она могла бы найти в себе нужные силы. Но уже не знала, что ужаснее – остаться без Эю самой или внезапно оставить Кармина одного в опустевшем домике, даже стены которого, казалось, в последнее время пропитывались счастьем.

Взгляд Кармина наткнулся на странную вещицу. Истинно хаотичной формы штуковина не имела острых углов и вся исходила широкими кольцами из упругих материалов. Она была похожа на датчик движения для Эю. А может быть и на деталь крепления для пояса малышки, который прицеплялся к лентам, протянутым к центру комнаты для удерживания Эю от ударов, если ей вздумается полетать. Но всё же, назначения предмета Кармин разобрать не мог.

– Что это? – спросил он у Леммай, подняв предмет и показав.

Он подумал, что эта штука прежде могла быть где-то на дне одной из коробок, купленных им для Леммай и Эю. И потому он её прежде не видел.

– Это… – Леммай запнулась, вздохнула и с необъяснимой для Кармина смесью чувств выпалила: – Это наручник, чтобы Эю не пыталась взрастить меч. Такая штука, которая надевается ей на руку как перчатка. Эю её сжимает и…

– Я же не покупал её.

– Я купила её сама, – странно тонким голосом проговорила Леммай.

Кармин, до сих пор стоявший вполоборота к ней, выпрямился и развернулся к Леммай всем телом. Но прежде, чем он что-то сказал, возлюбленная выгнула брови и призналась:

– Я всего один раз летала в город неподалёку. Не в самый ближний.

– Ты оставляла здесь Эю одну?

– Да. Она летала на креплении, очень увлеклась, и я справилась с покупками очень быстро. Она даже не плакала, когда я вернулась.

– Но эта штука… это ведь не тот предмет, за которым нужно было срочно улетать, не дожидаясь меня.

– В целом… да…

Кармин внимательно смотрел на Леммай. Нет, она не могла допустить такую глупость. Только не она. Леммай так беспокоилась за сохранность Эю и вдруг так подставила её и себя?

– И о чём же ты думала? – вырвалось у него.

– Понятия не имею, Кармин.

Он скорее почувствовал, чем подумал, что она лжёт. Леммай точно не могла из-за ерунды покинуть Эю. Скорее всего, нужно было подать какой-то знак о том, что она жива и в порядке. Возможно, она встречалась с кем-то из родни.

Но Кармин не собирался говорить своих истинных мыслей. Он вздохнул и начал медленно проговаривать:

– Ты понимаешь что…

– Не ругай меня, я этого не вынесу!

– И не собирался. Только… Леммай… если ты так жаждешь прежней свободы, необходимой, чтобы летать куда хочется, то… соглашайся на контракт, как я предлагал. Это идеальный вариант.

– Нет-нет, я… просто сглупила, Кармин!.. И… теперь я… ещё яснее вижу, что тебе ни к чему такая жена, как я. Глупая, порывистая, беззаботная.

Она как будто расстроилась больше него. Никогда не видел в ней такой подавленности, настолько сжавшейся фигуры, так низко опущенной головы.