Ты только мой

Эсмеральда понимала, что этот поступок для Родриго не характерен. Он ненавидел беспорядок, а здесь бросился в драку. Лучше бы углубляться в причины его поступка.

Краем глаза Эсмеральда заметила, как за происходящим наблюдает Перла. На секунду она задумалась, присоединится ли Кармелина к этому цирку, но Родриго двигался быстро и вскоре уже вытолкнул Оникса в дверь, ведущую в маленькую нишу, прислонив к ближайшей стене.

— Родриго, отпусти его! — взмолилась Эсмеральда с безопасного расстояния, понимая, что лучше не вставать между двумя мужчинами.

Но это было равносильно разговору со стеной. Родриго полностью проигнорировал ее и продолжал дышать в лицо Ониксу.

— Ты что, с ума сошел, Оникс?

— Убери от меня свои руки, — завизжал Оникс, яростно отбиваясь от крепкой хватки Родриго. Впрочем, безрезультатно.

Оникс огляделся, будто искал кого-то, кто мог бы ему помочь. Наконец, его взгляд остановился на Эсмеральде, и его лицо вновь скривилось в знакомой злобной гримасе.

— О, я все понял. Вы объединились, — рассмеялся он. — Запомни, милая, ты запрягла свою лошадку не в ту повозку. Этот мужчина — хладнокровный ублюдок. Заботится только о себе. Если ты на него рассчитываешь, то нам определенно не о чем беспокоиться. — Оникс скривил рот в довольной улыбке.

— Я думаю, ты просто недолюбливаешь людей, которые зарабатывают честным трудом. А, младший брат?

Эсмеральда понимала, что не стоит вмешиваться в их разговор, но ее возмутило, как Оникс отзывается о ее бывшем любовнике, учитывая то, сколько Родриго сделал для поддержания компании отца. Родриго бросил на нее удивленный взгляд, снова сосредоточив внимание на Ониксе. Однако пьяному парню не достало ума заткнуться. Он не унимался:

— Ты ничего не знаешь обо мне, внебрачное отродье. О любом из нас. Ты не часть этой семьи.

Уродливая усмешка слетела с лица Оникса, когда Родриго хорошенько его встряхнул, сильнее прижимая к стене.

— Не разговаривай с ней так. Ты маленький засранец и не заслуживаешь даже того, чтобы лизать ее сапоги.

Оникс побледнел. Даже Эсмеральда уловила холодную угрозу в голосе Родриго. А уж если он потеряет самообладание, Оникс позаботится, чтобы все обвинили в этом Эсмеральду. Удерживая спокойное выражение лица, она подошла к мужчинам почти вплотную.

— Родриго, пожалуйста, остановись. — Она, насколько смогла, попыталась придать голосу непринужденности. — Он этого не стоит. И ему нечего терять. А нам — есть.

Слова достигли цели. Через мгновение Родриго отступил и ослабил хватку. Однако Оникс по-прежнему не унимался:

— Если ты спишь с ним, то уже проиграла. Он продаст тебя в любую минуту, чтобы остаться на вершине.

— Ты напрашиваешься, Оникс, — зарычал Родриго. — Как же меня достала ваша семейная драма!

Семейная драма? Он имеет в виду не только Оникса с матерью, но и Эсмеральду?

— Я не просила тебя вмешиваться в это, Родриго, и в состоянии сама о себе позаботиться.

Она направилась к двери, даже не дав ему шанса объясниться. Хватит. Ей нужно вернуться к тому, для чего она здесь. Доказать совету директоров, что она единственная, кто может встать у руля телевизионной империи.

Глава 9

Через несколько часов Родриго вошел к ней в кабинет. Он потерял самообладание еще на вечеринке, вел себя как законченный неандерталец, хотя и не печалился об этом. Ну, почти. Он сожалел, что поставил Эсмеральду в неловкое положение.

— Почему ты так ушла, Эсмеральда?

— А почему я должна была там оставаться, а, Родриго? Как видишь, я работаю. А что здесь делаешь ты? Я думала, на сегодня с тебя хватит драмы семейства Самбрано.

Эсмеральда казалась разозленной. Впрочем, кто ее обвинит.

Да, он действительно сыт по горло Ониксом, Кармелиной с их мерзкими характерами. Но вместо того, чтобы пойти домой, как разумный человек, он оказался здесь, по дороге дюжину раз пытаясь убедить себя в том, что необходимо закончить кое-какую работу, хотя на самом деле надеялся застать здесь Эсмеральду и убедиться, что с ней все в порядке.

Эсмеральда просто великолепна. Сумела постоять за себя, заступилась за него. Ощутить поддержку, находясь среди этих людей, стало полной неожиданностью. Родриго слишком привык к тому, что его все тихо ненавидят.

— Я думал, эта сцена на приеме тебя слишком утомила.

Она усмехнулась:

— И что потом? Позволить оскорблениям моего так называемого братца отпугнуть меня? Достаточно того, что Кармелина Самбрано всю жизнь старалась вычеркнуть меня из своей жизни. Не вышло. Я все еще здесь и ни за что никогда не доставлю им удовольствия знать, что они могут меня задеть.

Эсмеральда прислонилась к стене, говорила спокойно. Однако в глубине ее глаз Родриго видел, как глубоко потрясла ее сцена на вечеринке.

— Кто бы сомневался, — буркнул он, раздраженный и уставший, правда, при этом ничуть не смутив Эсмеральду.

Он вдруг заметил, что она даже не потрудилась переодеться. Просто стерла макияж, собрала волосы в пучок на макушке, сняла туфли и приступила к работе. В общем, осталась верна себе, не свернула с намеченного курса, не позволила драме отвлечь себя.