Ты только представь (СИ)

Не зная, что ответить, Невилл пожал плечами и молча удалился в спальню. Только в темноте и тишине ему удалось успокоиться и трезво взглянуть на произошедшее. Итак, Снейп поймал его с поличным, но не сделал даже того, что было в его правилах. Никакой отработки или иного наказания. Ничего! Даже баллы не снял. Означало ли это, что он на стороне Волдеморта? Ответа не было, потому что для понимания нужна была проверка гораздо серьёзнее. Гораздо! Например, с участием Кэрроу. Уж при них-то он должен был раскрыть свою сущность!

Наутро все девочки смотрели на Невилла, как на героя. Неизвестно, что им сказала Джинни, но было приятно. Краску, кстати, она уже раздобыла, как и обещала.

«Отряд Дамблдора: мобилизация продолжается».

Над этой надписью пришлось потрудиться, но оно того стоило. Обнаружив её на стене Большого зала, Кэрроу были вне себя от злости и даже принялись проверять у всех руки, выискивая следы краски. Идиоты! Один только Снейп казался невозмутимым. Даже не взглянув на Невилла, он закрасил надпись, не вставая со своего места за профессорским столом. Вот только поленился подобрать цвет краски, и буквы всё равно проступали. Или не поленился?

Невилл ещё несколько раз писал на стенах, ожидая каких-то контрмер, но их не было, зато эти надписи неожиданно оказали огромное влияние на студентов, начавших дерзить не только Кэрроу, но и Снейпу. Снейп лишь криво усмехался и снимал баллы, зато Кэрроу бесились. На их уроках в качестве устрашения появились вёдра с розгами, но противостояние уже было не остановить. И Невилл, незаметно для себя, занял место в его авангарде.

Теперь он уже прицельно злил эту сладкую парочку.

«Инцест — зло!»

— Невилл, ты — молодец, — Луна улыбалась, даже когда говорила серьёзные вещи. — И ты ведь тоже видишь, что делает Снейп?

Если честно, то Невилл не видел в его поведении никаких изменений, но был готов принять слова Луны на веру. А она печально вздохнула:

— А больше никто не видит, совсем никто. Мне его жалко. Представь, что он один против всех.

Жалко? Невиллу казалось, что он уже и слова такие забыл, особенно по отношению к Снейпу, но воображение тут же заработало, подбрасывая картины чудовищной несправедливости. Будто это могло быть правдой.

— Я ему хотела подарить букет из шпината с одуванчиками, — начала Луна.

— Зачем? — ошалел от такого Невилл: мало того, что не сезон цветов, так ещё и для Снейпа.

— Просто порадовать и сообщить, что он не один.

— Зачем?

— Затем, что это всегда важно знать. Особенно, когда вокруг все отвернулись.

Всё-таки у Луны мозги были устроены совершенно по-другому. А ещё ей удалось вызвать у Невилла какое-то сложное чувство к Снейпу, названия которому он подобрать не мог. Вроде бы и не жалость, и не сострадание — что-то другое, но такое же острое. И шпинат с одуванчиками здесь совершенно ни при чём.

Луна не вернулась после Рождественских каникул. С помощью зачарованного галеона она сообщила, что у неё всё хорошо, и Невилл немного успокоился. Наверное, так было даже лучше, потому что в Хогвартсе начинало твориться что-то совершенно дикое. И дело было даже не в физических наказаниях.

Тёмные искусства неожиданно стали самым важным предметом, и Амикус Кэрроу пообещал научить каждого тем-самым-проклятьям. Всем трём. Как когда-то лже-Грюм. А ещё сообщил, что, помимо порки розгами, провинившихся будут наказывать на его уроках, используя в качестве мишени для отработки Непростительных.

Провиниться теперь стало проще простого, и даже Филч больше не выказывал восторга, выставляя в классах вёдра с вымоченными розгами. А Снейпа словно подменили, и он сыпал наказаниями, как из рога изобилия, только Невилла уже было не провести — выбор между избиением и отработкой у мадам Помфри был очевиден. Только вот никто не спешил этого заметить, упиваясь ненавистью к Снейпу.

— Джинни, да я тебе точно говорю, что он за нас!

Помфри не знала, чем занять толпы наказанных, и поручала им совсем уже простые вещи. Так, Невилл и Джинни переписывали этикетки на зельях. Впрочем, их ещё надо было приклеить.

— Ты такой же идеалист, как Луна, — шипела Джинни.

— Будто это плохо.

— Это отвратительно! Идёт война, а ты пытаешься обелить врага.

— А хочешь, я докажу тебе, что я прав?

— Ну, докажи! — Джинни сдула со лба чёлку и поджала губы. — Если, конечно, сможешь.

— А вот и смогу! Завтра на маггловедении.

— Ловлю на слове!

— Ты сильно удивишься!

Невилл знал, о чём говорил. На этот раз у него был план.

***

Иногда Алекто Кэрроу напоминала Невиллу Амбридж, но в этом сравнении министерская жаба сильно выигрывала. Всё-таки розовый цвет и многочисленные бантики смотрелись гораздо лучше мантии Пожирателя Смерти. Алекто нравилось внушать страх, в этом она была копией своего брата, который тоже любил пугать детей. Особенно младшекурсников.