Ты умеешь хранить секреты?

– Ничего подобного! – нетерпеливо отмахиваюсь я. – Просто он… он… – О господи, дедушка меня убьет! – Этот шоколад не пристает к вставным зубам!

Ошеломленное молчание.

И тут Пол вдруг сгибается от хохота.

– Вставные зубы… – повторяет он, вытирая глаза. – Гениально, Эмма, чертовски гениально.

Он снова фыркает, и я смотрю на него, чувствуя, как в висках бьется кровь. У меня какое-то странное ощущение. Словно что-то копится во мне, нарастает и вот-вот…

– Значит, я могу получить повышение?

– Что?!

Неужели я действительно сказала это? Вслух? Громко?

– Я могу получить повышение? – Мой голос слегка дрожит, но я напоминаю: – Вы сказали, что если я создам соответствующие возможности, то смогу получить повышение. Вы сами это сказали. Разве я их не создала?

Пол задумчиво смотрит на меня.

– Знаешь, Эмма Корриган, – говорит он наконец, – ты одна из… из самых удивительных людей, которых я встречал в жизни.

– Значит?.. – упорствую я.

– О, ради бога! – восклицает он, закатывая глаза. – Так и быть! Получай повышение! Это все?

– Нет, – слышу я свой голос. Сердце бьется еще сильнее. – Пол, это я разбила вашу кружку с Кубком мира.

У Пола совершенно растерянный вид.

– Мне ужасно жаль, – говорю я. – Я куплю вам новую. – Обвожу взглядом притихший, глазеющий на нас офис. – И это я испортила копировальный аппарат. Собственно говоря… и я делала это не раз. А эта задница…

Море выжидающих лиц. Море алчных глаз. Но я решительно подхожу к доске объявлений и срываю задницу в стрингах.

– Она моя, но я не желаю, чтобы этот мусор тут и дальше висел. – Я поворачиваюсь. – Да, Артемис, насчет твоего паучника.

– А что с паучником? – настораживается она.

Я смотрю на нее. На плащ «Берберри». На дизайнерские очочки. На самодовольную физиономию с выражением «я-все-равно-лучше-тебя».

О’кей, не стоит слишком увлекаться.

– Я… не понимаю, что с ним?.. – говорит Артемис.

Я вежливо улыбаюсь:

– Удачи на совещании.

Остаток дня я не могу усидеть на месте. Возбуждение буквально меня раздирает. Неужели я добилась повышения и теперь могу называть себя специалистом по маркетингу?!

Но дело не только в этом. Сама не пойму, что со мной случилось. Я чувствую себя совершенно новым человеком. Ну и пусть я разбила кружку Пола! Пусть все узнали, сколько я вешу! Кому какое дело? Прощай, прежняя, ничтожная Эмма, прячущая под столом пакеты из секонд-хенда! Здравствуй, новая, уверенная в себе Эмма, гордо оставившая их на спинке стула!

Я звоню маме с папой, рассказываю, что получила повышение, и они так радуются! Тут же объявили, что едут в Лондон и мы вместе это отпразднуем. А потом мы с мамой долго, по душам, как подружки, болтаем о Джеке. Мамуля сказала, что иной раз отношения длятся вечно, а иной – всего несколько дней. Уж такова жизнь. Она даже открыла мне тайну: у нее был потрясающий сорокавосьмичасовой роман с каким-то парижским парнем. Мама клялась, что больше никогда не испытывала такого наслаждения, и хотя знала, это долго не продлится, однако ни о чем не жалела и ничего более трогательного в ее жизни так и не произошло.

Правда, она добавила, что при папе об этом упоминать не стоит.

Да уж! Такого я не ожидала. Всегда считала, что мама и отец… по крайней мере… никогда…

Ладно. Проехали.

Но она права. Не всегда отношениям суждена долгая жизнь. Мы с Джеком, очевидно, рано или поздно зашли бы в тупик. И, поняв это, я остыла. Мало того, почти не вспоминаю о нем. И в доказательство скажу, что мое сердце подскочило сегодня всего однажды, когда мне вдруг показалось, что я вижу его в коридоре. А потом я довольно быстро пришла в себя! Ведь сегодня начинается новая жизнь! И сегодня, на танцевальном шоу Лиззи, я наверняка кого-нибудь встречу. Например, высокого, красивого, неотразимого адвоката. Да! И он приедет к офису встречать меня в своем шикарном спортивном автомобиле. А я счастливо спорхну по ступенькам, откидывая волосы и даже не оглядываясь на Джека, в бешенстве стоящего у окна своего кабинета…

Нет. Нет. Не надо Джека. С Джеком все кончено. Нужно только это запомнить. А еще лучше – записать на руке.

24

Танцевальное шоу Лиззи состоится в Блумсбери, в маленьком театре, окруженном небольшим, усыпанным гравием двориком. Приехав туда, я вижу, что вокруг буквально кишат адвокаты в дорогих костюмах, с мобильниками в руках.

– …клиент не желает принять условия соглашения…

– …внимание статье четыре, запятая, несмотря на…

Никто еще не делает ни малейшей попытки войти в зал, поэтому я направляюсь прямо за кулисы, чтобы отдать Лиззи специально купленные для нее цветы (сначала я собиралась бросить их на сцену после завершения спектакля, но меня угораздило выбрать розы, и теперь я волнуюсь, что шипы порвут ей трико).

Пока я блуждаю по обшарпанным коридорам, из динамиков начинает литься музыка. Мимо спешат люди в обсыпанных блестками костюмах. Мужчина с синими перьями в волосах вытягивает ногу, упирается пальцами в стену и одновременно разговаривает с кем-то в гримерке.