Ты умеешь хранить секреты?

– Насчет большой тайны Джека. У меня три версии.

– Только три? – усмехается Джемайма, завязывая пояс белого халата и доставая из кармана записную книжку. – Лично у меня – целых восемь.

– Восемь?! – недоверчиво восклицает Лиззи.

– Не желаю я слышать ни о каких версиях! Мне очень больно, неужели не понимаете? И неужели не можете из уважения к моим чувствам оставить эту тему?

Они непонимающе смотрят на меня, прежде чем переглянуться.

– Восемь? – окончательно расстраивается Лиззи. – Как только ты их накопала?

– Легко! Но и у тебя тоже что-то интересненькое, – отвечает Джемайма великодушно. – Давай выкладывай.

– Ладно, – раздраженно бурчит Лиззи. – Номер первый: он переводит всю «Пэнтер корпорейшн» в Шотландию. Ездил туда прощупать почву и не хотел, чтобы ты проболталась. Номер второй: он участвует в какой-то финансовой махинации…

– Что? – перебиваю я. – А это еще почему?

– Я нашла аудиторов, проверявших последние отчеты «Пэнтер корпорейшн», и все они имеют связь с какими-то скандалами. Это, разумеется, ничего не доказывает, но если Харпер ведет себя странно и толкует о каких-то переводах…

Она корчит многозначительную гримасу. Я не знаю, что ответить.

Джек – мошенник? Махинатор? Нет. Не может быть. Он не такой.

Впрочем, какое мне дело?

– Позволь заметить, что обе версии кажутся мне крайне малоправдоподобными! – Джемайма приподнимает брови.

– Тебе никто не мешает изложить свои, – огрызается Лиззи.

– Пластическая хирургия, разумеется! – торжествующе объявляет Джемайма. – Харпер делал подтяжку и не хочет, чтобы кто-нибудь узнал. Поэтому делает процедуру в Шотландии. И я знаю, что означает буква Б в плане «Б».

– И что же?

– Безоперационное разглаживание морщин. Поэтому он и прервал свидание так неожиданно. У доктора случайно образовалось окно в расписании, а друг примчался, чтобы сказать Джеку…

Интересно, с какой планеты спустилась к нам Джемайма?

– Джеку в голову бы не пришло разглаживать морщины! – отмахиваюсь я. – Или делать подтяжку!

– Откуда тебе знать, – усмехается Джемайма с видом умудренной опытом особы. – Сравни его недавнее фото со старым и, бьюсь об заклад, сразу увидишь разницу…

– Ладно, мисс Марпл, – вмешивается Лиззи, поднимая глаза к небу. – А где остальные семь версий?

– Сейчас-сейчас… – Джемайма переворачивает страничку записной книжки. – А, вот эта совсем неплоха. Он мафиози. – Она делает драматическую паузу. – Его отца застрелили, и он решил расправиться с главами остальных семей.

– Сильно смахивает на «Крестного отца», – фыркает Лиззи.

– Ой, правда! – расстраивается Джемайма. – То-то мне показалось знакомым… – Она старательно вычеркивает версию. – Вот еще одна. У него брат, страдающий аутизмом…

– «Человек дождя».

– Точно. Черт! Тогда, может… или это… – Она вычеркивает строчку за строчкой. – Остается одно. У него другая женщина.

Я буквально подпрыгиваю от неожиданности. Другая женщина! Об этом я и не подумала!

– Интересно. Это и моя последняя версия, – говорит Лиззи извиняющимся тоном. – Другая женщина.

– Вы обе так думаете? – теряюсь я. – Но… но почему?

Я вдруг кажусь себе совсем маленькой. Маленькой и глупой. Неужели Джек с самого начала водил меня за нос? Значит, я оказалась еще наивнее, чем надеялась!

– Вполне логичное объяснение, – пожимает плечами Джемайма. – У него тайная связь с какой-то шотландкой. Когда вы встретились в самолете, он как раз ее навещал. Не хотел, чтобы пресса разнюхала. Она продолжает звонить ему: кто знает, может, они успели поссориться, она без предупреждения приезжает в Лондон, и ему приходится бежать к ней.

Лиззи сочувственно смотрит в мое потрясенное лицо.

– А вдруг он просто переводит компанию, – ободряюще говорит она. – Или замешан в афере.

– Говорю же, мне все равно! – выпаливаю я, обмахивая горящие щеки. – Это его дело. И на здоровье ему!

Достаю из холодильника пакет молока. Машинально отмечаю, что руки снова дрожат.

«Деликатное и запутанное»… Может, теперь под этим подразумевается «я встречаюсь с другой»?

Ну и пусть. Другая так другая. Какая мне разница?

– Но это и твое дело! – возражает Джемайма. – Если собираешься мстить…

О, ради бога!

– Не хочу я мстить, понятно? Это вредно для здоровья. Мне только нужно залечить раны и… идти дальше.

– Да? Хочешь, я скажу тебе, что полезно для здоровья? Показать подонку, что почем! Эмма, ты моя подруга, и я не позволю тебе молча сносить оскорбления какого-то ублюдка! Он должен за все ответить! Он должен быть наказан!

Я смотрю на Джемайму, и в душе начинает шевелиться дурное предчувствие.

– Джемайма, ты же не собираешься ничего предпринимать?

– Еще как собираюсь! Не желаю сидеть и смотреть, как ты страдаешь. Это называется женской солидарностью, Эмма.

О боже.

Я живо представляю, как Джемайма, в своем розовом костюме «Гуччи», роется в мусорных ящиках Джека, а потом царапает его машину пилкой для ногтей.

– Джемайма, ничего не нужно, – встревоженно прошу я. – Пожалуйста. Я не хочу.

– Это ты сейчас так думаешь. Но потом еще поблагодаришь меня…

– Ни за что! Джемайма, пообещай, что не наделаешь глупостей.

Джемайма вызывающе выдвигает вперед подбородок.

– Пообещай!