Ты умеешь хранить тайны?

– Никогда не видела маму в таком напряжении. Видела ее лицо, когда она пролила чай из Мартиной чашки, а та стала читать какую-то чайную молитву и дюжину раз помешала чай ложечкой?

Я снова засмеялась.

– Марта, конечно, немножко ку-ку, но милая. Она пахнет корицей, ты заметила?

Софи кивнула.

– А зубы у нее такие белые. Думаешь, настоящие?

– Фу-у. Не хочу даже думать. – Я поставила чемодан на кровать. Софи достала из дорожной сумки заговоренные веточки (или что это было) и положила под кровать.

Покончив с этим, мы спустились на кухню, чтобы присоединиться к маме и тете за обедом. Марта уже восседала во главе стола, такая маленькая, что ее ноги не касались пола.

Мама прижимала к уху телефон. Опустив его, она повернулась к нам.

– Это ваш папа. Завтра он возвращается из Атланты. – Мама повернулась к Марте. – Джейсон так сожалеет, что не смог вас встретить…

– Вечно он опаздывает, – насупилась тетя. – Этот мальчишка! Помню-помню. Вечно опаздывает. Я всегда говорила, что он опоздает на собственные похороны.

Мы с Софи переглянулись через стол. Вид у Марты был совершенно серьезный и даже слегка зловещий. Мы не знали, смеяться или нет.

Мама подала на стол салат и сэндвичи с тунцом. Тетя набросилась на еду, как голодный бурундук, и ее румяные щечки заходили ходуном.

– Эмми? Помнишь, как навещала меня малышкой? – спросила она, обратившись при этом почему-то к Софи.

– Я Эмми, – уточнила я. – Софи была слишком маленькая, чтобы запомнить наш визит, я помню больше.

Кивнув, Марта взяла еще одну половинку сэндвича и вздохнула.

– Вот в таком веке мы и живем. Запрыгиваешь в самолет, и он уносит тебя в другой мир.

– Смелый вы человек, раз решились на поездку, – заметила мама.

Тетя нахмурилась.

– Смелый?

– Ну, то есть… в ваши годы. В смысле…

Неловко получилось.

Марта снова повернулась ко мне.

– Моя деревенька так и осталась частью Старого Света, мира, в котором я выросла. Совсем-совсем другого. В Старом Свете магия и реальность испокон веков существовали бок о бок. Старые порядки, новые порядки… у нас и так и эдак.

Софи взяла со стола телефон.

– А такое у вас есть, тетя Марта?

Она кивнула.

– Есть. Но это не единственный способ общения. Мы общаемся такими способами, какие вы небось сочтете невозможными.

Сплошные загадки.

В таком духе и протекало наше застолье. Марта охотно рассказывала о традициях и суевериях родной деревни. Как ни странно, нас с Софи она больше ни о чем не спрашивала. Проделав такой путь, она как будто совсем не хотела узнать нас получше.

Возможно, она сама немножко нервничала на новом месте. А освоившись, будет вести себя менее странно.

После обеда тетушка отправилась в свою комнату, чтобы распаковать вещи и немножко вздремнуть. К явному маминому облегчению.

– Я буду так рада, когда ваш папа вернется, – пробормотала она.

Я взглянула на нее.

– Мам, почему ты так напряжена?

Она ответила мне задумчивым взглядом.

– Честно, не знаю.

Я помогла ей вымыть посуду. Потом поднялась в нашу комнату, где Софи уже вовсю корпела над домашкой, развалилась на кровати и стала писать друзьям сообщения.

Той ночью мне приснился очередной волчий сон.

Во сне я преследовала в лесу двух белых волков. Была ли я сама волчицей? Я не видела себя, но, судя по ощущениям, бежала на четвереньках. Слышала стук своих лап по укрытой листвой земле. Чуяла острый аромат хвойной чащи. Даже во сне я воспринимала запахи, и от этого он становился еще более реальным, настолько, что мне хотелось вырваться из него.

Но я знала, что это невозможно. Мне придется досмотреть сон до конца.

Я преследовала волчью пару темными лесными просеками. Слышала их дыхание, как они пыхтят на бегу, покачивая косматыми белыми головами.

А потом они вдруг обернулись. Вскинулись на задние лапы, дико сверкая глазами и распахнув пасти, полные острых зубов.

Не успела я развернуться, как они набросились. Прыгнули на меня, подняв передние лапы и рыча от ярости.

Я заорала.

И проснулась.

А на краю постели сидела тетушка Марта. Она склонилась ко мне, заглянула в глаза.

– Стало быть, ты видишь сны, – произнесла она хриплым шепотом. – Я так и знала.

27

Я стряхнула остатки сна. Запах соснового леса так и стоял в носу. Я вроде одновременно была и в лесу, и в своей постели. Я моргала, пытаясь отогнать наваждение.

Марта начала вставать, но я поймала ее за руку и заставила снова сесть.

– Что вы говорите? Тетя Марта, вы должны мне объяснить!

Она смотрела на меня, ее темные глаза мерцали в лунном свете. У меня было такое чувство, что эти глаза видят меня насквозь. Все мои мысли. Все мои сны.

Ее ладошка сжала мой серебряный кулон-полумесяц.

– Полумесяц, – промолвила она. – Это я подарила его тебе. Ты загадываешь на нем желания, дитя мое? Исполняются ли они?

– Что? Нет.

Она отпустила кулон и трижды провела по нему пальцем.

– Я дала тебе полумесяц, потому что знала: ты особенная.

– Нет, расскажите про сны! Откуда вы о них знаете?

Она не ответила. Я понимала: это мой единственный шанс узнать правду о себе и понять, почему меня преследуют эти безумные волчьи сны.

Я снова схватила ее за руку.