Ты за это заплатишь

– Я это ценю, – заверил я, бросив на него тяжелый взгляд. – Но мне бы хотелось все прояснить. Я в отпуске, а это значит, что я не работаю. Меня не интересуют никакие предложения. Не знаю, будут ли мне что-либо предлагать, однако вся эта суета немного чрезмерна. Я не тешу себя мыслью, что я настолько важная персона. Так что шепните об этом кому надо. Я здесь исключительно ради отдыха, и всякие уговоры выводят меня из себя. Впрочем, если вы по-прежнему готовы меня привечать – валяйте, но я не расстроюсь, если вы прикроете лавочку и отправите меня восвояси.

Он от души рассмеялся, словно я отмочил самую забавную в мире шутку.

– Обещаю вам, мистер Кейн, вам не будут поступать никакие предложения. Городок у нас небольшой, но зажиточный. Мы гостеприимные люди. И нам нравится, когда особенные гости хорошо проводят у нас время. Мы хотим лишь, чтобы вы отдохнули и повеселились.

Я поблагодарил и пообещал, что так и сделаю.

Однако, несмотря на его складные речи и непринужденный смех, у меня осталось ощущение, что он глумится надо мной.

3

Мы еще немного поболтали и пропустили еще по глотку бурбона, Сператца высказал предположение, что я не прочь повеселиться, и как насчет девочки?

– А что насчет девочки? – спросил я.

– Я попросил мисс Уандерли позаботиться о вас, – сообщил он мне, демонстрируя крупные белые зубы в многозначительной улыбке. – Схожу за ней. Если она окажется не в вашем вкусе, скажите сразу, и я познакомлю вас с кем-нибудь еще. На нас работает много девушек, однако мисс Уандерли котируется особенно высоко.

Я выразил надежду, что тоже выставлю мисс Уандерли высший балл.

– Я удивлюсь, если будет иначе, – отозвался он и, благодушно улыбаясь, пошел через ресторан.

Я глядел ему вслед, прикидывая, сколько пройдет времени, прежде чем он или тот, кто стоит за этим торжественным приемом, потребует платы. Я нисколько не сомневался, что кто-то умасливает меня, чтобы затем что-то с меня стрясти.

На меня поглядывал высокий, видный мужчина с седыми волосами и резкими чертами смуглого лица. Он стоял в одиночестве на другом конце бара. Внешне он напоминал судью, или врача, или адвоката, а смокинг сидел на нем так безупречно, словно его кроил ангел.

Я видел, как он поманил к себе бармена и что-то сказал ему. Бармен бросил на меня быстрый взгляд, кивнул и отвернулся. Седоволосый направился ко мне.

– Насколько я понимаю, вы Честер Кейн, – произнес он отрывисто.

– Верно, – сказал я.

Дружелюбия он не выказывал, и потому я не стал протягивать ему руку.

– Я Джон Херрик, – представился он, глядя на меня в упор. – Вы обо мне не слышали, зато я наслышан о вас. Честно говоря, мистер Кейн, я не рад видеть вас здесь. Насколько я понимаю, вы в отпуске, и я лишь надеюсь, что это окажется правдой. Если так, вы, наверное, не затеете никаких безобразий.

Я вытаращился на него.

– Слава богу, хоть кто-то мне не рад, – сказал я. – А то я уже начал верить, будто меня приветствуют от души.

– В этом городке хватает неприятностей и без заезжих молодцов, то и дело хватающихся за оружие, – спокойно парировал Херрик. – Подозреваю, бессмысленно просить вас не давать нам поводов для жалоб?

– Вы все неправильно поняли, – засмеялся я. – Не такой уж я необузданный. Слушайте, если меня не задевать, я милейший парень. Лишь когда на меня наезжают, я начинаю нервничать, а когда я нервничаю, я действительно слегка слетаю с катушек.

Он задумчиво рассматривал меня.

– Прошу прощения за подобную прямолинейность, мистер Кейн. Я не сомневаюсь, что, если вас не задевать, вы ведете себя так же мирно, как и любой из нас. Но мне кажется, было бы лучше, если бы вы передумали оставаться в Парадиз-Палмз. У меня предчувствие, что кто-нибудь непременно заденет вас в самое ближайшее время.

Я уставился в свой стакан.

– У меня тоже такое предчувствие, – сказал я, – но я все равно задержусь здесь.

– Печально это слышать, мистер Кейн, – сказал он. – Вы можете пожалеть о своем решении.

Я почувствовал возле своего локтя Сператцу.

Херрик резко развернулся, прошел через зал и скрылся в фойе.

Я смотрел на Сператцу, тот смотрел на меня. Всего на миг в его глазах промелькнуло сомнение, подсказавшее мне, что он ощущает себя не в своей тарелке.

– Этот был не из вашей приветственной делегации, – заметил я.

– Не стоит из-за него беспокоиться, – сказал Сператца, сверкая улыбкой. Улыбка далась ему нелегко, но он справился. – У него в следующем месяце выборы. – Он скорчил гримасу и добавил: – Продвигает реформы.

– Кажется, он весьма заинтересован в том, чтобы Парадиз-Палмз оставался милым чистеньким городком, – сухо произнес я.

– У всех политиков имеется платформа, – пожав плечами, проговорил Сператца. – Никто не воспринимает его всерьез. Он не пройдет. Народ голосует за Эда Киллеано.

– Повезло Эду Киллеано, – сказал я.

Мы снова уставились друг на друга, затем Сператца помахал кому-то.