Ты знаешь, что хочешь этого

Врач – пожилой мужчина с дымчатыми клочьями волос, торчащими из обоих ушей, и когда Дэвид обнимает Лору одной рукой и спрашивает, можно ли ему с ними в смотровую, доктор не возражает.

Доктор Лэнсинг обеспокоенно прищелкивает языком над разодранной щекой Лоры, просит показать ему все укусы по очереди. Она показывает, один за другим, и он задает бережные наводящие вопросы, и она старательно на них отвечает. Закончив, она лезет в сумку за пластиковым пакетиком и рассказывает врачу свою теорию об оводах и о доказательствах, которые нашла.

Тут случается нечто странное: у врача исчезает с лица всякое выражение; как будто его любопытство в одно мгновение высохло. Он берет пакетик, бросив на него беглый взгляд, а потом, смяв, кладет на стол.

– А помимо зуда, как вы себя чувствуете? – спрашивает доктор Лэнсинг.

Лора пожимает плечами и отвечает:

– Нормально.

Дэвид при этом явном вранье сохраняет молчание. Доктор Лэнсинг настаивает:

– Как вам в эмоциональном отношении дались последние несколько месяцев?

Лора снова пожимает плечами:

– Да вроде все в порядке.

– Как вы спите?

– Я не могу уснуть, потому что все время чешусь, – говорит Лора.

Дэвид одновременно с ней произносит:

– Лор! Ну ты что!

Лора и доктор Лэнсинг оторопело поворачиваются к нему, и, несмотря на предупреждающий взгляд, который бросает на него Лора, Дэвид продолжает:

– То есть я не пытаюсь… С зудом было совсем плохо, понимаю. Но разве ты не помнишь, лап, ты и до того плохо спала, из-за стресса на работе, ты говорила… то есть разве я буду не прав, если скажу, что после переезда тебе было нелегко?

Он ждет, что Лора подхватит нить разговора, но она этого не делает, и он рассказывает доктору Лэнсингу все, излагает с таким путаным отчаянием, словно это его собственная история, и отчасти чувствует, что так оно и есть. Когда он заканчивает, вид у Лоры такой, словно ее предали.

Только тут он понимает, что натворил: пытаясь помочь, он выставил напоказ все ее слабости, не спросив ее позволения; он использовал ее тайны, чтобы доказать чужому человеку, что ее боль существует только у нее в голове.

Врач говорит:

– Лора, вот что я хотел бы сделать, если вы мне позволите: выписать то, что может помочь справиться с глубинной причиной вашего нездоровья. Похоже, что на вас в последние месяцы много всего навалилось, и, думаю, вы удивитесь, как быстро, стоит улучшиться вашему настроению, пройдут проблемы с кожей.

Дэвид, пытаясь исправить свою ошибку, говорит:

– Но как быть с самим зудом? У вас что-нибудь от этого есть? Потому что, если нет, возможно, следует посоветоваться с дерматологом.

Он поворачивается к Лоре:

– Как думаешь?

Но у Лоры замученный вид, она больше не готова сражаться. Ее израненное лицо тускло и безжизненно от боли. Она говорит:

– Если вы думаете, что лекарства для настроения помогут, я хочу попробовать. Я попробую все, что скажете.

Врач выписывает рецепт, и Дэвид в изумлении выходит за Лорой из кабинета. Его переполняет чувство вины. Он говорит:

– Лапа, подождешь меня здесь? – и бежит обратно в смотровую, где доктор Лэнсинг заканчивает заметки.

– Дэвид?

– Простите, я просто… Послушайте. У меня такое чувство, что я создал у вас неверное впечатление. Лора не сошла с ума. Она в последнее время в стрессе, это правда, но на это есть причины – работа, переезд. Наверное, я не лучшим образом ее поддерживал. И я думаю… я думаю, что, если она говорит, что у нее на самом деле чешется, мы должны ей доверять. Вот и все, что я хотел сказать. И только.

Доктор Лэнсинг проводит ладонью по морщинистому лбу.

– Я понимаю вашу тревогу, – говорит он. – Правда. Но позвольте, я вас кое о чем спрошу.

Он берет со стола Лорин пакетик и протягивает его Дэвиду.

– Что вы об этом думаете?

Дэвид смотрит на мятый пакетик.

– Это… то, что она нашла. Где у нее чесалось.

– Но как вы думаете, что именно тут лежит?

– Наверное, яйца? Или личинки? Слишком мелкое, чтобы разглядеть. Но поэтому она и пришла на осмотр!

– Слишком мелкое, чтобы разглядеть, – эхом отзывается врач. – Но не для Лоры. Лора думает, что она что-то видит. Вы не уверены, но Лора думает, что знает.

Дэвид молчит. Он знает, к чему ведет врач, и не хочет с ним туда идти. Доктор Лэнсинг продолжает:

– Это не просто стресс. Но это и не паразиты. Это классический пример того, что называется синдромом спичечного коробка. Восходит к тем временам, когда пациенты приносили пустые спичечные коробки в доказательство того, что у них под кожей живут насекомые. Теперь используют пластиковые пакеты или контейнеры. Или снимают на телефон. Но внутри то же самое. Кусочки омертвевшей кожи. Грязь и пух. Все слишком маленькое, чтобы разглядел кто-то, кроме той, чей мозг обернулся против ее тела, разрывает его и терзает в поисках доказательства, чего-то, чего на самом деле нет.

Дэвид сжимает пакетик в кулаке. Этот внезапный хитрый разворот значения кажется отчаянно несправедливым: то, что Лора приложила столько сил, пытаясь найти свидетельство того, что с ней творится, а все эти усилия принимают за свидетельство того, что она сходит с ума.