Тыквенное семечко

— Прямо перед праздником. Зашел в аптеку, когда мы уже закрывались. Шуба на нем красная, борода белая и мешок огромный, я его сразу узнала! Думала деньги у него в мешке, а он еду оттуда стал доставать. Достает, а сам хохочет, вот так: 'хо-хо-хо! . Голос грубый такой и показалось, что знакомый, как будто слышала его уже.

— Ты говорила, что на болотах есть веселящиеся газы, те, что смеются. Может, он их голосом смеялся? — поинтересовался Гомза.

— Это уж скорее они его голосом смеются. Те веселящиеся газы, любой голос подделать могут. Однажды, одна кикимора услышала голос своего покойного мужа, как будто зовет он ее из глубины болот. Она, ясное дело…

— Ну и что там с этим Лиходелом? — перебил ее Сапожок, запихивая в рот кусок пирога.

— Подарил мне кучу еды и исчез.

— Как исчез? Прямо взял и растворился в воздухе? — недоверчиво переспросил Гомза.

— Шмыгнул за дверь и был таков! Я за ним рванула, хотела сказать, чтобы в кочку на болоте заскочил, а его и след простыл.

— Чудеса! — Шима завистливо вздохнула и украдкой стащила засахаренную клубнику с верхушки торта.

Взрослые тем временем продолжали обсуждать прежнюю тему, когда же все-таки в лесу было лучше всего.

— Лучше всего было во времена моей бабушки! — Фло принесла с кухни заварной чайник и со стуком поставила его на стол. — Я помню, как она мне рассказывала, что тогда медный таз для варенья стоил всего один фелд.

— А сколько было мильвериса! Как сейчас помню, я еще незамужняя выходила по утру и прямо под своим деревом набирала целую охапку, — Мимоза закатила глаза и тихо застонала.

— Вот поэтому его теперь и нет. Если каждый по утру набирал по целой охапке… — съехидничала Хильдана.

— Можно подумать, что ты с него пылинки сдувала! Я сама видела как ты…

— Дамы, не стоит ссориться в этот светлый чудесный праздник! — Флан встал с поднятым бокалом и окинул присутствующих взглядом. — Давайте выпьем за будущее! Пусть за его завесой скрывается только радость и счастье!

Все захлопали в ладоши и тоже подняли бокалы.

— Эх, кабы знать, что там в этом будущем, — Вурзель вытер рукой усы и хрустнул огурцом.

— Да у нас тут специалист сидит, широкого профиля, — Фабиус кивнул в сторону Астора. — Он про будущее знает все.

— Астор, дружище, просвети старого дурня! Ты мне скажи, будет ли в будущем пользоваться спросом гостинцы для карликов? А то я вложу тысчонку фелдов в это дело, да вдруг прогорю!

— К сожалению, о производственных процессах звезды не говорят, — Астор пригубил бокал и отодвинул его подальше.

— Жаль-жаль. Нет в них хозяйственной жилки, — расхохотался Вурзель и заразил своим смехом всех гостей.

— Я тоже так думаю. Иногда жалею, что там, на небесах звезды не складываются в слова: 'почини раму', 'наведи порядок в шкафу'. Астор просто посмотрел бы в телескоп, и мне не приходилось бы его пилить полдня, их авторитет для него не то, что мой, — с сарказмом добавила Фло, скосив глаза на мужа.

— А помните, как Хильдана, чтобы сообщить семейные новости отправляла письма Флану в редакцию! — Мимоза откинулась на стуле и звонко засмеялась.

— А что мне оставалось делать? У него бесконечные дела были, вот и пришлось о рождении дочери известить в письменном виде!

На улице тем временем поднялся сильный ветер, дуб качало так, что звенела посуда в буфете.

— Вот это ветер, не иначе ураган будет, — дядюшка Позикус наколол вилкой гриб и помахал им в воздухе.

Русло беседы резко свернуло к погодным берегам и размеренно потекло вдоль них. Стали вспоминать все ураганы, которые проносились над лесом. Никто не заметил, как Астор тихо выскользнул из-за стола и вышел из гостиной.

Фло включила граммофон, и начались танцы. Тюса стала учить ребят кикиморской пляске, так все танцуют на болотных праздниках, уверяла она ребят. Шима быстро обучалась всему новому и скоро скакала рядам с Тюсой, весело хлопая в ладоши.

— Как это здорово, быть кикиморой! — вопила она с восторгом. — Ну почему меня угораздило родиться простой древесницей!

Сапожок, который даже на праздничный ужин пришел в своем неизменном поварском колпаке, натянул его до самых ушей и стал пунцовым, словно роза из букета, что громоздился на столе.

Вурзель пихнул локтем сидящего рядом аптекаря так, что тот расплескал чай.

— Слушай, сосед, а мне понравилось подарки в шубе вручать. Тюса была такая счастливая! Она мне даже имя придумала — Лето-дед. Я вот подумал, может на следующий год всем ребятишкам в лесу разнести, традицию новую придумаем? — зашептал на ухо Фабиусу Вурзель.

— Думаю, идея отличная. Только вот Лето-дед как-то не к месту, вернее ни ко времени, может лучше что-то с зимой связать.

— Дед-Зима!

— Второе слово должно быть мужского рода, а то весь пафос теряется…. Дед Мороз! Звучит великолепно!

— О, то, что надо! — Вурзель довольно крякнул и потянулся за добавкой.

Ветер тем временем так тряхнул дуб, что перевернул вазу с цветами на столе.

— Вот это погодка! Гомза, ну-ка найди отца, пусть закроет ставни, — Фло держала в одной руке розы, а другой вытирала лужу на столе.