Тыловики (СИ)

Ободренный моей похвалой Курт, радостно делится местными новостями. Оказывается, что часть отделения прибыла в станицу вчера днем, остальные должны приехать завтра, и что герр обер-фельдфебель этим фактом крайне недоволен. Внимательно слушаю, сочувственно киваю головой. Из услышанного никак не могу понять, сколько же немцев в деревне. Ведь если командир в звании «обер-фельдфебель», то он взводом может командовать. А при определенных обстоятельствах даже ротой. Но тогда непонятно, почему Курт упорно талдычит, что в станице только одно отделение, да и то неполное.

В палисадниках перед покрашенными в разные цвета куренями — буйство цветов и зелени. Иногда за окнами обрамленными наличниками с затейливой резьбой, мелькнет женское лицо, и тут же скроется за тюлевыми занавесками. Проходим большой дом с железной крышей, который я рассматривал с горки в бинокль. Деды по-прежнему сидят под навесом на длинной скамейке, с любопытством смотрят на нашу процессию. На стариках штаны с лампасами, на головах казачьи фуражки.

Горло совершенно пересохло. Ужасно бесит то обстоятельство, что Курт ведет нас черт знает куда, вместо того, чтобы просто зайти в первый попавшийся дом и там спокойно напиться. Спрашиваю у него, почему нельзя набрать воду прямо сейчас. Немец щебечет, что герр обер-фельдфебель уже знает о нас и приказал по прибытию немедленно явиться к нему.

Улочка заканчивается, и мы выходим на небольшую площадь. Земля на ней плотно утоптана, но посередине, всё равно находится небольшая лужа. В ней сонно развалившись, лежит довольно упитанный боров. С трудом подавляю желание выгнать борова пинками и немедленно напиться из лужи. Метрах в двадцати от нас два мужика устанавливают большой деревянный щит. Рядом с ними крутятся чумазые, вихрастые мальчишки. Курт ведет нас через площадь, болтает о каких-то нелепых задержках в снабжении запчастями. Ругает полковых интендантов. Вокруг всё спокойно. Нам навстречу идут две женщины в нарядной одежде, лузгают семечки. Увидев красноармейцев, остановились, уставились с интересом. Внутри у меня всё обрывается. Что-то не так. Что-то идет совершенно не так, как положено. Но вот что? Сплевываю вязкую, тягучую слюну под ноги, обращаюсь к Курту:

— Долго еще идти? Во рту пересохло, даже курить не могу.

— Не беспокойтесь, герр унтер-офицер, через пять минут прибудем на место, — бодро отвечает Курт и снова начинает болтать о трудностях снабжения. Слушаю его в пол уха, но мгновенно настораживаюсь, когда паренек начинает рассказывать, что его тягачу как раз сейчас делают капитальный ремонт двигателя, а вчера весь вечер меняли сцепление у одного из грузовиков.

Что же это за отделение, в котором кроме тягача есть еще и грузовик? Причем, судя по всему не один. Несмотря, на все мои попытки вспомнить хоть какую-то информацию по этому вопросу, ничего толкового в голову не приходит. Курт показывает рукой на большое подворье:

— Вот и пришли, герр унтер-офицер. Мы здесь расположились.

Красноармейцев под охраной своих солдат оставляю топтаться около ворот. Захожу вслед за проводником во двор и моментально офигиваю. Перед добротным куренем стоит полугусеничный тягач Sd.Kfz.10. Его капот поднят, в моторе копошатся двое немцев в замасленных комбинезонах. На секунду оторвались от работы, без интереса взглянули на меня и снова запустили руки в мотор. Слева от тягача, припаркован тентованный грузовик Опель «Блитц». А чуть в стороне, приткнулся в тени от сарая тяжелый мотоцикл с коляской. На ней закреплен пулемет «МГ-34». Характерный цилиндрический кожух пулемета с круглыми вентиляционными отверстиями равнодушно смотрит в небо. Рядом с мотоциклом стоит легковой автомобиль. Его марку определить не могу, но машина подозрительно похожа на армейский джип. Или как их раньше называли — «вездеход».

Медленно обвожу взглядом двор. На боковой веранде куреня за накрытым столом по-хозяйски развалились немцы. Во главе стола — обер-фельдфебель в расстегнутом сером кителе, по бокам два унтера. Твою мать! Один из них — фельджандарм! Какая нелёгкая его сюда занесла? Спиной ко мне, сидит в серой форменной рубашке лысоватый немец. Его китель аккуратно висит на спинке стула. Погоны разобрать не могу, но явно офицерские. Фельджандарм мне сразу не понравился. Глаза у него мёртвые, как у рыбы на базарном прилавке. А рожа, так вообще отвратная. Его китель украшают многочисленные награды. Ого! Оказывается рыбоглазый не только по тылам ошивался. Под Железным Крестом первого класса висит серебряный знак «Пехотный штурмовой», чуть ниже, знак за ранение второй степени. Вспоминаю, что такая «раняха» выдаётся за три или четыре ранения. М-да. Жаль не добили, а ведь счастье было так близко. Впрочем, мне с ним детей не крестить, пошел он куда подальше!