Тысяча городов (Смутное время — 3)

Когда прозвучал призыв и всадники послушно натянули поводья, Абивард изучал приближающегося всадника, который продолжал кричать во всю мощь своих легких. Поскольку парень орал так хрипло, Абиварду потребовалось больше времени, чем следовало, чтобы понять, что он узнал этот голос. У него отвисла челюсть.

Прежде чем он успел произнести название, Ромезан опередил его: «Это Тзикас. Этого не может быть, но это так».

«Это действительно так», - выдохнул Абивард. К тому времени он уже мог видеть лицо отступника; видессиане обычно не носили кольчужных вуалей. «Что он здесь делает? Пытался ли он убить Маниакеса еще раз и снова все испортил? Если бы он убил его, он оказал бы нам услугу, но если бы он убил его, он вернулся бы в видессианскую армию, а не подошел бы к нашей.»

Тзикас поскакал прямо к Абиварду, как и в битве несколькими днями ранее. Однако на этот раз он не обнажил меч, висевший у него на бедре. «Хвала Богу», - сказал он со своим шепелявым видессианским акцентом. «Я добрался до тебя до того, как ты попал в ловушку.» Мерин, на котором он сидел, был взмылен и весь в пене; он ехал с убивающей лошадь скоростью.

«О чем ты говоришь, Тзикас?» Абивард выдавил из себя. Ничто не доставило бы ему большего удовольствия, чем убийство отступника. Никто не мог остановить его сейчас, не тогда, когда Тзикас пришел к нему один посреди своей армии. Но видессианин никогда бы не сделал такого без веской причины. Пока Абивард не выяснит, в чем заключалась эта причина, Чикас будет продолжать дышать.

Теперь Тзикас дышал с трудом; скорее, это было похоже на судорожный выдох. «Ловушка», - сказал он, указывая через плечо. «Магия. Вон там».

«Почему я должен тебе верить?» Сказал Абивард. «Почему я вообще должен тебе верить?» Он повернулся к людям авангарда, которые глазели на Чикаса, разинув рты, как будто он был призраком, бродящим среди людей. «Схватите его! Стащите его с лошади. Разоружите его. Одному Богу известно, какое зло он замышляет ».

«Вы сошли с ума!» - Закричал Тикас, когда макуранцы выполнили приказ Абиварда. «Зачем бы мне совать голову в пасть льву, если бы я не желал добра тебе и Царю Царей?»

«На ум приходит побег с Маниакеса», - ответил Абивард. «Так же как и поиск другого шанса втоптать мое имя в грязь ради Шарбараза, Царя Царей, пусть его дни будут долгими, а его царство увеличится.» Для такого презираемого иностранца, как Чикас, он добавил почетную формулу Шарбараза.

«Почему я должен хотеть сбежать с Маниакеса, когда ты так же жаждешь прикончить меня?"» С горечью спросил Тзикас. «Он злорадствовал по этому поводу - клянусь Богом, как он злорадствовал по этому поводу».

«Он так сильно злорадствовал и заставил тебя так сильно возненавидеть его, что ты командовал его арьергардом, ты выехал, чтобы вызвать меня на поединок один на один, и твоя контратака уничтожила наш последний шанс победить его», - сказал Абивард. «Тогда ты клялся Фосом, или, по крайней мере, твоя рука клялась, хотя твой рот не сказал всего. Клянусь Богом, Тзикас, » Он вложил в клятву все презрение, которое в нем было. - что бы ты сделал, если бы решил, что тебе нравится Автократор?

«Моя рука? Я не понимаю, о чем ты говоришь», - угрюмо сказал Чикас. Это даже могло быть правдой. Он продолжал: «Продолжай - издевайся надо мной, убивай меня, как тебе заблагорассудится. И продолжай, беги прямо за видессианской армией. Маниакес поцелует тебя в щеку за то, что ты помогаешь ему. Посмотрим, не сделает ли он этого ».

У него были, если не все ответы, то их было достаточно, чтобы заставить Абиварда усомниться в себе и своей цели. Но с другой стороны, у Чикаса обычно был большой запас ответов, достаточно, чтобы заставить вас усомниться в себе. Видессиане перемежали правду и ложь взад и вперед, словно в зеркалах, пока вы не перестали понимать, что видите. Абивард иногда задавался вопросом, могут ли сами имперцы уследить.

Тогда по одному делу за раз. «Что это за магия, Тзикас?»

«Я не знаю», - ответил отступник. «Маниакес мне не сказал. Все, что я знаю, это то, что я видел, как его волшебники усердно работали там, после того, как он и его жена - его двоюродная сестра, которая является его женой, - уединялись с ними на пару часов, прежде чем они начали делать то, что они делали. Я не думал, что это было ради твоего здоровья и благополучия. Я командовал арьергардом - он снова настолько мне доверял. Когда я увидел свой шанс, я прискакал сюда. И посмотри, как ты благодарен мне за это тоже».

«Ты можешь проверить это, лорд», - прогрохотал Ромезан. Он слушал Чикаса с той же смесью восхищения и сомнения, что и Абивард.

Я знаю, что могу. Я намерен это сделать», - сказал Абивард. Он повернулся к своим людям и сказал одному из них: «Приведи сюда Бозорга и Пантелеса. Если впереди есть какая-то магия, они ее почуют. А если нет, то Тзикас пожалеет, что не остался страдать от нежной милости Маниакеса, когда узнает, что мы в конечном итоге с ним делаем. Когда солдат поспешил прочь, Абивард повернулся к видессианцу, чтобы задать насмешливый вопрос: «Вы понимаете это, выдающийся сэр?»