Тысяча городов (Смутное время — 3)

Он стремился пристыдить их, заставить почувствовать себя дерущимися мальчишками. В немалой степени ему это удалось. Тем не менее, Абивард вызвал волну гнева из-за того, что его рассматривали лишь постольку, поскольку он вписывался в планы Шарбараза. Он сказал: «Я очень надеюсь, что Царь Царей даст нам знать, что он намерен, чтобы мы сделали, прежде чем мы должны будем это сделать, а не после.»

«Он будет поступать так, как пожелает, а не так, как ты пытаешься навязать...»

Идеальный апологет Царя Царей, Елииф начал защищать его еще до того, как услышал все, что хотел сказать Абивард. Поняв, что выставил себя дураком, евнух обнажил маленькие, белые, ровные зубы в чем-то, более похожем на оскал, чем на улыбку. «Я не знаю, почему ты хочешь убить этого видессианца», - сказал он, указывая на Чикаса. «Жизнь среди его народа так долго научила тебя играть в бессмысленные игры со словами, точно так же, как это делают они».

«Ты оскорбляешь меня», - сказал Абивард.

«Нет, ты оскорбляешь меня», - настаивал Чикас. «Фактически, дважды. Во-первых, ты называешь меня видессианином, когда я им больше не являюсь, и, во-вторых, ты называешь его... » Он указал на Абиварда. - одним, когда он явно таковым не является. Если бы я все еще был видессианином, я бы не хотел, чтобы он был одним из них ».

«Он не называл меня видессианцем», - сказал Абивард, - «а если бы и назвал, то оскорбил бы этим меня, а не тебя».

Тзикас начал поднимать свой меч. Дворцовая стража приготовилась заколоть его и Абиварда подушечками для булавок, если они снова начнут драться. Елииф холодно сказал: «Не будь глупее, чем ты можешь помочь. Я сказал тебе, что ты и Абивард необходимы в будущих планах Царя Царей. Когда эти планы будут выполнены, вы можете сражаться, если пожелаете. До тех пор вы принадлежите ему. Помните об этом и ведите себя соответственно.» Он ушел, подол его кафтана коснулся пола.

«Опустите свои мечи», - сказал командир стражи, как и раньше. Абивард и Чикас неохотно подчинились. Стражник продолжил: «Теперь я собираюсь сделать то, что говорил раньше, разделить своих людей пополам и отвести вас, благородные джентльмены, туда, где вам самое место».

«Ты не мог знать об этих послах, не так ли?» Спросил его Абивард, когда они шли по коридору.

«Кто, я?» Парень покачал головой. «Я ничего не знаю. Я здесь не для того, чтобы что-то знать. Я здесь для того, чтобы удержать людей от убийства других людей, которых они не должны убивать. Вы понимаете, что я имею в виду?»

«Полагаю, да», - сказал Абивард, удивляясь, где Шарбараз нашел такого великолепно флегматичного человека. Придворный, который не хотел ничего знать, наверняка считался причудой природы.

Когда Абивард вошел в анфиладу комнат, солдаты остались в коридоре, предположительно, чтобы убедиться, что он не отправится охотиться на Тикаса. Рошнани смотрел на них, пока не закрыл за собой дверь; слишком часто за последние пару лет солдаты стояли в коридорах перед их комнатами. Она указала мимо Абиварда на стражников и спросила: «В чем они помогают?»

«Ничего существенного», - беззаботно ответил он. «Мы с Чикасом попытались уладить наши разногласия, вот и все».

«Урегулирование твоего...» Рошнани вскочила на ноги и с большой осторожностью осмотрела его со всех сторон. Наконец, удовлетворив себя почти против своей воли, она сказала: «У тебя нигде нет крови».

«Нет, я не. Ни Tzikas, хуже удачи» Отправляясь сказал. «И если мы снова начнем преследовать друг друга, мы столкнемся с неудовольствием Царя Царей - так мне, во всяком случае, сказали.» Он понизил голос. «Это и серебряный аркет заставят меня заботиться о стоимости аркета».

Рошнани кивнула. «Шарбаразу было бы лучше самому отрубить голову Чикасу.» Она тряхнула своей собственной головой в давнем раздражении. «Ни один из его планов не мог быть достаточно умным, чтобы оправдать сохранение ренегату жизни».

«Если ты ожидаешь, что я буду с тобой спорить, ты будешь разочарован», - сказал Абивард, на что они оба рассмеялись. Он задумался. «Ты знаешь что-нибудь о возвращении послов?»

«Я не знала, что какие-либо послы отсутствовали», - ответила его главная жена, « поэтому я едва ли могла знать, что они вернулись.» Это было достаточно логично, чтобы удовлетворить самого взыскательного, привередливого видессианина. Рошнани продолжала: «Где ты услышал о них?»

«Из Елиифа, после того, как гвардейцы помешали мне дать Чикасу все, чего он заслуживал. Кем бы они ни были, куда бы они ни отправились, как бы они ни вернулись сюда, они имеют какое-то отношение к драгоценному плану Шарбараза ».

«Что бы это ни было», - сказала Рошнани.

«Что бы это ни было», - эхом повторил Абивард.

«Что бы это ни было, когда ты узнаешь об этом? Спросила Рошнани.

«Всякий раз, когда Шарбараз, царь Царей, да продлятся его дни и увеличится его царство, находит день, достаточный для того, чтобы уделить мне время», - ответил Абивард. «Может быть, завтра, может быть, следующей весной.» На этой веселой ноте разговор прервался.