Тысяча и одна минута. Том 4

Мирон проворно вынул кошель и отсчитал служивому полтину целую. Солдат взявши деньги пошел куда ему надобно; а Мирон улыбается и говорит про себя: экой я штука, и кавалера надул: ворон-то до сотни было, а я сказал, что-мол их пяток всего!

Потом отправился далее и уже не останавливался, не то, говорит, пожалуй опять придется платить; да нападется еще не такой простяк, как тот служивый, пожалуй и полтиной не отделаешься.

Ехал – ехал по городу и конца не видать… думает наш Мирон, что надо же ведь остановиться где нибудь; а гдеж остановиться, чай на базаре, как и у нас в соседнем селе… Осмелился и спросилт. одного прохожого: – что, господин честной, где тут базар?..

«Какой базар?»

– Ну где продают всякую всячину?

«Здесь где только лавка, то везде продают. Да ты привез что ли что?»

– Как же, я вот овес привез.

«Так тебе надо на болото ехать.»

– Как на болото? Спять вон из города?

«Нет, вон туда на болото, ступай теперь прямо, а там направо повернешь и спроси.»

– Эко дело, подумал Мартын: и в городе да болото есть? Ну, наши деревенские чаю про это не ведают.

Поехал далее, спросил опять, показали, ему и въехал Мирон на болото с овсом своим. Смотрит где болото, думает там тина и трясина есть; ничего не видать, опять спрашивает: а гдеж тут болото?

«Да ты теперь на болоте и стоишь, отвечают ему.

– Так это-то болото?.. да тут и воды вовсе нет… да, правда, я и забыл, ведь это болото городское, так конечно уж оно таково не может быть, каково бывает болото деревенское…

Увидали Мирона два молодца-проходца, которые по базарам ловят дичь необстреленную. Увидали и тотчас по виду смекнули, не спрашивая, что это Мирон припожаловал… Подошли к нему.

«С чем, молодец?»

– С возом, говорит Мирон.

«Экой ты шутник!» сказал один, кивнул товарищу и ухвативши Мирона за плечи, обернул его задом к лошади, а сам продолжал расспрашивать. «Да с чем же воз то у тебя?»

– С овсом.

«А, с овсом; а я думал с гречею?.. а многоль овса?»

– Три четверти.

«Ну вот; славный ты мужичек, делом занимаешься!.. а как тебя зовут?»

– Мироном зовут.

«Мироном? у славный ты мужичок» продолжал молодец-проходец, держа между тем Мирона за плечи и поглядывая как товарищ взял один куль с воза, взвалил себе на плечи и пошел, как будто свое понес.» Славный ты мужичек» прибавил молодец-проходец, увидевши, что его товарищ унес куль с овсом, «славный… только вот что: Мироном тебя назвать много, а Мирошкою мало… будь же ты Мирон без четверти!»

Мирон думает про себя: к чему это парень наговорил ему, что он славный и прочее, и что вишь Мироном его много назвать: разве в городе Мироны в почете что ли большом?.. Да как взглянул на воз, ан и смекнул, почему он стал Мирон без четверти!

Спохватился наш мужичок: этак де не ладно!.. да народ здесь хоть не больно умен да и не глуп совсем, а главное нравный такой, никак к нему не применишься: то палкой тебя наровит, то деньги возьмет за то, что поглазеешь лишний час, а то пожалуй, заговоривши словом ласковым, из под носу унесет последнее!.. Нет, будет, нагляделся, не останусь больше в городе; хорошо еще, что деревенские не знают, что со мною приключилося, станут подсмеиваться… нет; продам скорей овес да и домой, не то пожалуй и с лошаденкой расстанешься. Я и прежде слыхал, что в городах довольно ловких плутов водится, да думал, что все они в другом платье ходят, в куцом, вон как тот, что давича у красной церкви читал какую-то бумагу гербовую, а другой на него издали показывал да мошенником его называл, нет, видно и здесь ходят иные так же, как и мы деревенские.

Отыскал однако Мирон покупателя, продал свой овес поскорей и домой спирается. Только вздумалось ему: что ж дескать я так безо всего приеду домой? пожалуй и не поверят, что я был в городе, дай куплю что нибудь такое мудреное, что бы нашим дурням деревенским и не понять, на что и к чему оно!

Продавши овес, поехал опять по старой дороге и для того, чтобы не спиться с пути в городе, и для того, что видел, около башни, где он ворон считал, торговцы на столиках продавали что-то такое мудреное, что ему и самому не в-домек было, к чему такие штуки надобятся.

Приехал да и боится лошадь оставить, пожалуй уведут-дескать, вишь ведь здесь какой народ пронырливый…

Подшел один к нему, спрашивает: «Что ты мужичек посматриваешь, али ищешь кого?»

– Нет, я так смотрю, лошадь не разнуздалась ли, отвечал Мирон, а сам думает: ласков ты больно, мужичком зовешь, а наровишь оплесть небойсь, чаю к лошади подбираешься!

Другой подошел: «что дядя, аль в извоз нанимаешься?»

Мирон ничего не отвечал, а только в телеге начал солому перетряхивать. Вишь, говорит сам с собой, вишь как подъезжают: не в извоз ли нанимаешься?.. а что, кажись, за дело кому!

И пуще Мирону лошадь оставить боязко, а купить что нибудь хочется… отойдет- отойдет он от лошади да опять к телеге своей подойдет…

Увидал его ловкий парень один, видно по полету заметил сову, подошел к Мирону и закричал на него: «Что ты тут мнешься с твоею лошадью?… а ли ей места не найдешь, сычь этакой!.. Что дорогу загораживаешь?»